Телохранитель осторожно подошел к траншее, подозревая, что она может быть заминирована. Чутье его не подвело — в кустах возле бруствера для непрошеных гостей были заготовлены две противопехотные мины. Фарис обошел стороной ловушку (второе взрывное устройство, зарытое в землю, располагалось в шаге от первого, с тем расчетом, что противник обойдет проволоку, подсоединенную к взрывателю первой мины, но не заметит вторую), показывая хозяину правильную дорогу.

Заскочив в окоп, беглецы стали наблюдать за вертолетом, подлетевшим уже совсем близко. Винтокрылая машина — она была темно-серого цвета и, судя по знакам на бортах, принадлежала вестлендерским ВВС — сделала два виража над высотой, поддерживая небольшую скорость, затем зависла в воздухе, носом по направлению к траншее.

— Черт, они нас видят что ли? — подумал вслух Абдулла, выглядывая из-за бруствера.

Вестлендерский вертолет, наряду с ракетами и пулеметами, был оборудован тепловизионной камерой, поэтому от него, в отличие от ооновского, было практически невозможно скрыться ни ночью, ни днем. Второй пилот без затруднений отыскал среди зелени, отображаемой на экране тепловизора как однородная темно-серая масса, два белых, сияющих силуэта.

— Хаджи, ложись! — успел крикнуть Фарис и накрыл телом хозяина.

Послышался гром и в сторону холма полетели четыре ракеты, рисуя по воздуху длинные черные полоски. Вершину сотрясли один за другим четыре взрыва, несколько деревьев повалились на землю, и все вокруг окуталось едким, серым дымом. Двух беглецов, распластавшихся на дне траншеи, засыпало землей и оглушило, но не ранило — неуправляемые снаряды легли мимо окопа, не поразив его.

Сделав залп, вертолет плавно накренился носом вперед и полетел над холмом, чтобы оценить результаты стрельбы. Вестлендерские спецназовцы в это время засели на соседней высоте, наблюдая за происходящим и слушая короткие радиосообщения, которыми обменивались пилоты.

— Видишь цель? — спросил первый пилот, облетая задымленную высоту.

— Они в окопе. Один шевелится, — ответил второй пилот, поглядывая поочередно в иллюминатор и на серый экран тепловизора, на котором горячие воронки от ракет превратились в мелкие белые пятна.

Винтокрылая машина описала еще один большой круг над высотой, как ястреб, выискивающий добычу, и застыла в воздухе.

— Хаджи, ты как?! Тебя не задело?! Ползи в землянку! — прокричал Фарис, весь покрытый грязью.

— Чего?! — крикнул Абдулла, прикрыв ладонями голову.

— В землянку! Туда! — телохранитель замахал рукой.

Через мгновение в небе послышался знакомый грохот и на холм обрушились еще четыре снаряда. Землянка покачнулась, на ошалевших беглецов комьями посыпалась земля, укрытие заполнилось пылью и дымом. Фарис и Абдулла, однако, и на этот раз остались невредимы.

— Чарли, я — Дельта, вы поразили цель, прием? — командир вестлендерских спецназовцев связался по рации с вертолетчиками, увидев второй залп.

— Дельта, я — Чарли, они спрятались в окопе у вершины холма. Сейчас у нас нет прямого зрительного контакта с ними. Мы держим окоп на прицеле, прием.

Второй пилот не сводил глаз с экрана тепловизора, на котором вспыхнули еще четыре белых пятна, пытаясь найти на нем два человеческих силуэта — поразило ли их вторым залпом, было пока непонятно.

— Ты куда?! — кашляя и давясь, крикнул иорданец.

— Посмотрю, что там делается! — встряхивая головой, ответил Фарис и пополз наружу.

Телохранитель выглянул из землянки и посмотрел вверх, в щель между ветвями обломанного дерева, упавшего поперек траншеи.