Хирдманы загудели: и сам-то Скаллир не слишком внушал доверие, а тут еще такое дикое требование!

– Это ты не слишком хорошо придумал! – сказал Торвард ярл. – Ночью же вся нечисть сильнее!

– Ночью сильнее любые чары! И когда мне придется резать сеть, которой тролли Вигмара окружили его дом, сила ночи поможет мне. А не хотите – справляйтесь сами, – обиженно и сварливо добавил Скаллир. – Только вы и до Мшистой горы без меня не дойдете.

Торвард и Хельги посмотрели друг на друга. Оба пребывали в нерешительности: с одной стороны, странности Скаллира внушали веру, что он действительно может преодолевать зачарованные дороги, но сам он настолько не нравился обоим, что решиться принять его помощь было трудно.

– Если вы согласны, то я жду вас на этом месте завтра в полночь, – сказал Скаллир. – Думаю, у вас хватит на это смелости, знатные ярлы.

Он повернулся и пошел назад, к тем камням, из-за которых появился. Все смотрели ему вслед, чувствуя странное оцепенение. Никто не сводил к него глаз, но никто не увидел, куда он делся. Скаллир прошел между двумя камнями и исчез, как будто это были ворота, уводящие в иной, невидимый мир.

– Мне он тоже не нравится, но нам же к нему не свататься! – говорил Торвард ярл, быстрее, чем Хельги, пришедший к этому решению.

– Как бы он нас не завел куда-нибудь…

– А ты хочешь всю жизнь по широким дорогам ездить? И чтобы в каждой яме по Фафнирову кладу? Так не бывает. За чем-нибудь стоґящим надо ездить подальше! А довести он доведет! Что он Вигмара терпеть не может, это сразу видно, это он не врет! Доведет, и ладно. А там видно будет.

Дагу хёвдингу они не стали рассказывать о своем проводнике. Даг не одобрял их решения ехать в Медный лес, но отговаривать не стал.

– Вы оба – взрослые люди, – только и сказал он.

У Торварда ярла было с собой сорок человек, у Хельги – больше восьмидесяти. С таким войском они считали вполне возможным углубиться в дали Медного леса. Смущала необходимость идти по ночам, но, как говорят, бояться волков – быть без грибов.

В ночной темноте, освещая дорогу факелами, они приблизились ко вчерашнему пригорку, и тут же из-за валунов выскользнула знакомая темная фигурка.

– Идите за мной, знатные ярлы, – без приветствия сказал Скаллир и тут же пошел куда-то вперед вдоль лесной опушки.

Торвард и Хельги опять переглянулись, но фигурка Скаллира едва виднелась в темноте, отблески факелов никак не могли ее догнать, и им пришлось поспешить. Обойдя гору, Скаллир нырнул в сосновый бор.

Идти оказалось не слишком трудно: лес нигде не был особенно густым, весенней сырости на каменистой почве с изобилием гранитных выходов совсем не замечалось. Скаллир шел уверенно, ведя дружину из одной долины в другую, с горы на гору, из ущелья в ущелье. То ли он видел в темноте, то ли так хорошо знал все приметы местности, что свет ему не требовался.

Когда темнота ночи стала понемногу уступать место серому утреннему свету, Скаллир остановился и повернулся к Хельги:

– Сегодня мы не пойдем дальше. Оставайтесь здесь до вечера, а вечером я приду.

С этими словами он шагнул в сторону и исчез.

– Э, ты куда? – крикнул Торвард, но Скаллир не откликнулся. Его просто больше не было.

Устраиваясь на отдых, Торвард и Хельги почти не разговаривали. Затея этого похода становилась все более и более сомнительной. Хирдманы у костров негромко бормотали, обсуждая непонятного проводника.

– Нет, куда же он делся-то? – спрашивал Халльмунд. – Ты мне скажи, Торвард ярл, куда он делся? Домой пошел? Он туда за день успеет и обратно? А раз не успеет, то почему с нами не остался?

– Не знаю! У тебя тетка – ясновидящая, ты сам и решай!

– Да нет, я ничего! Раз надо, так пойдем.