Тускло горели свечи; самый высокий канделябр стоял перед покрытым чёрным сукном столом в центре комнаты. На столе — открытый гроб. В нем, со скрещенными на груди руками, лежала светловолосая женщина. Бледная кожа отливала синевой. Неподвижный взгляд обращён в потолок. Сквозь неплотно сжатые бледные губы проглядывал аккуратный ряд зубов.

Белое на черном.

Возле гроба, пристально вглядываясь в лицо покойницы, неподвижно сидела белокурая девочка в скромном траурном платье. Другая девочка, рыжеволосая, меньшая годами, стояла у окна и с тупым остервенением рвала лепестки белых лилий. Их в комнате было великое множество — на полу и на консольных столах стояли вазы с цветами. Девочка по очереди расправлялась с лилиями в одной вазе и переходила к другой.

У обеих сестер были красные заплаканные глаза и испуганное выражение лица.

Младшая девочка бросила очередной цветок на пол и медленно подошла к гробу. Она с ногами забралась на свободный стул, прикоснулась рукой ко лбу покойницы и тихо спросила:

— Мама, ты спишь?

Старшая сестра подняла голову и шёпотом ответила, что мама умерла.

— Нет, она спит и сейчас проснётся! — со слезами на глазах упрямо возразила девочка и затрясла руку покойницы. — Мама, мамочка, проснись!

— Ты же знаешь, Стелла, она не проснётся. Мама умерла.

Задрожав всем телом, девочка, нечаянно опрокинув канделябр, отшатнулась от гроба и, захлебываясь слезами, закричала:

— Нет, я не верю! Мама жива, она не могла меня бросить! А ты злая, злая, злая…

У принцессы вновь зазвенел в ушах далекий крик боли и отчаянья. Она тяжело переживала смерть матери и, быть может, потом у неё просто не хватило слёз, чтобы достойно оплакать отца.

Девушка отогнала от себя призраки прошлого и заставила себя улыбнуться.

Вот и граница. Что ж, жди меня, Лиэна, я скоро вернусь домой! Я уже ощущаю твой воздух, слышу твой голос, чувствую твоё дыхание.

Впереди, среди поникшей ковыли ковыляла пожилая женщина с маленьким мальчиком. Она вела ослика, впряженного в полную фруктов тележку. Шарар подбежал к ним, покрутился вокруг, обнюхал и вприпрыжку вернулся к хозяйке.

— Обычные люди, иначе Шарар что-то почувствовал, — подумала принцесса.

Женщина остановилась, заметила Стеллу и зашагала к ней.

— День добрый, красавица! Не подскажешь мне, старой женщине, как попасть в Гирлян?

— И Вам добрый день, бабушка. Вам на юго-запад вот по этой дороге.

— Спасибо, красавица? А сама куда едешь?

— В Лиэну.

— В Лиэну? Слышала я о такой стране, но никогда не была. Домой едешь или в гости?

— Домой. — Она почему-то разоткровенничалась с ней. Может, потому, что лицо этой женщины казалось таким добрым и безобидным?

— Да, долго тебе еще ехать! — покачала головой старуха. — Наверное, проголодалась? Там у меня в тележке яблочки… Возьми, поешь, они вкусные.

— Спасибо, с удовольствием.

Стелла подъехала к тележке и выбрала румяное яблоко. Только она поднесла его ко рту, как подаренное Валаром кольцо соскользнуло на землю. Ничего не поделаешь, нужно его поднять. Положив яблоко обратно, принцесса наклонилась, но поднять кольцо не успела — змея ожила и мгновенно выросла до естественных размеров. Девушка была напугана не меньше стоявшего неподалеку мальчика, когда та ужалила ослика в ногу. Животное рванулось в сторону… и превратилось в дракончика.

Змея метнулась к мальчику, но промахнулась. Он успел отскочить и спрятался за спиной старухи. Стелла не поверила глазам, когда та превратилась в Вильэнару.