– Да что там могло у него стрястись! – поморщился Феликс.

– Почтовый ящик в подъезде сожгли, и районный Мегрэ с ног сбился в поисках злодея?

– Не совсем у него стряслось, у его бывшей тещи.

– Юноша переживает о делах своей бывшей тещи? Какой прекрасный человек.

– Дай сначала расскажу, а дальше сам решай, как поступать.

И Никанор начал рассказывать историю личной жизни участкового, его развода и взаимоотношений с тещей Лидией Ефремовной.

Женился Мухин «по молодости, по глупости» на своей однокласснице. Еле год протянули – развелись, до сих пор и не общаются, а вот с тещей он всегда прекрасно ладил, она ему как вторая мать. С родной не так близок, как с Лидией Ефремовной. Два года назад умер тесть, теща одна осталась. Дочка не появляется, помочь некому, вот Мухин ее регулярно и навещает.

Проживает теща недалеко от города, в поселке, в частном доме, там помощь по хозяйству частенько требуется. До недавнего времени все шло относительно гладко, а потом началась какая-то чертовщина, словно нечистая сила завелась, да еще и в нескольких домах одновременно. Лидия Ефремовна женщина не суеверная, над односельчанами посмеивалась, пока они дома свои не продали и не уехали от греха подальше. Тут ей стало не до смеха, потому что чертовщина на ее дом да на пару соседских перекинулась. Уже и священника приглашала, и экстрасенса какого-то – без толку. От полиции тоже проку мало, участковый даже не знает, как своих коллег в данном вопросе задействовать, чтобы на смех не подняли. А теща вот-вот уже в больницу загремит на нервной почве. Надо что-то срочно делать, а что именно – Мухин не знает.

– Такие вот дела, – закруглился Никанор Потапович.

Всю эту захватывающую историю Феликс выслушал с выражением брезгливой скуки на лице, не прекращая что-то рисовать на листах бумаги. Глядя, как легко двигается карандаш в пальцах, по цвету белее самой бумаги, Никанор терпеливо ждал. Наконец, Феликс нехотя произнес:

– Ладно, если эта деревня недалеко, можно потратить пару часов.

– Вот и ладушки! – обрадовался старик. – И ведь не только участковому поможем, еще и себе службу добрую сослужим, нам-то слава нужна, чтобы имя агентства в народе зазвучало. Все лучше, чем тюбетейки с дирижабля разбрасывать.

Карандаш в руке Феликса замер.

– Какие еще тюбетейки?

– То есть бейсболки, попутал я.

– Какие бейсболки, какой дирижабль, о чем ты?

– Так это мы придумывали, как рекламироваться, все записали, чтобы не забыть. Принести показать?

– Потом посмотрю, – вздохнул Феликс. – Скажи-ка, ты уверен, что в отраве именно рыбный запах, а не какого-то другого вещества, просто очень похожего на рыбу?

– Нет, нет, рыба это! – твердо ответил Никанор. – Даже не сумлевайся!

– Понятно, – снова вздохнул Феликс. – Буду думать. Позови меня, как Мухин явится.

– Будет сделано!

И старик ушел, оставив Феликса размышлять над записями с рисунками.

Мухин появился аккуратно к семи часам – концу рабочего дня агентства. Пришел как ни в чем не бывало со своей дежурной фразой о том, как он проходил мимо и решил заглянуть.