|
— Она женщина. Ей, блин, положено опаздывать. Это такой стереотип, тендерный, хе-хе. Мы общий тост и после поднять можем. А сейчас предлагаю выпить за… э-э-э… стереотипы! — Прекрасный тост, — поддержал Болек. Впрочем, выпить в мужской компании у них в тот день не получилось. Послышался шум подъезжающей машины, потом автомобиль остановился, и за калиткой появилась долгожданная Лара. — Хм-м, — сказал Лёлек без видимого огорчения, — не успели. Лара открыла калитку и, цокая каблуками, направилась прямо к расположившимся в беседке друзьям. На ней был поношенный джинсовый костюм. Светлые волосы по-молодежному забраны в хвостик. Так она всегда и выглядела: хоть на отдыхе, хоть на работе, — однако сегодня по её лицу мужчины поняли, что произошло какое-то экстраординарное событие. Лара шла, неестественно выпрямившись и глядя в одну точку перед собой, нежные черты лица заострились, нижняя губа прикушена, в уголках рта собрались морщинки. Плюмбум сразу подобрался. Похоже, предстояло выслушать очень неприятную новость. Не обращая ни на кого внимания, Лара вошла в беседку и села на скамью. И замерла, всё так же глядя в одну точку. — Кхе-кхе, — кашлянул беспардонный Лёлек, но Плюмбум тайком показал ему кулак. Воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом листьев да чириканьем вездесущих воробьев. Продолжалось это с минуту, потом взгляд Лары сделался осмысленным и сфокусировался на бокале с вином. Она взяла его и, не мешкая, опустошила в два глотка. Нетерпеливый Лёлек снова попытался издать какой-то звук, и Плюмбуму снова пришлось сделать предостерегающий жест. Лицо Лары чуть порозовело, и она перестала кусать губы. Подняла глаза, осмотрелась. Потом сказала с придыханием, которое выдало болезненно сдерживаемые чувства: — Мальчики, мне нужна ваша помощь. — Что случилось? — быстро и громко спросил Плюмбум, подавляя намечающийся галдеж. Казалось, сейчас Лара разрыдается, но она справилась с собой и только ругнулась зло: — Дрянь! Дрянь мелкая! Пакостница! — Кто? — спросил Лёлек, глупо таращась на Лару. — Алинка! Кто ж ещё? — в яростном голосе зазвучали сварливые нотки. — Дрянь! Никогда мать не слушалась! В Зону сорвалась — дура молодая. В Зону, слышите?! Все, конечно, услышали. И вновь наступила тишина. Даже наглые воробьи притихли, почувствовав, видимо, серьезность момента. Плюмбум быстрым движением ладонью отер лицо и задал первый необходимый вопрос: — Когда и с кем? Лара посмотрела на него сначала отстраненно и непонимающе, а потом в глазах у неё зажегся огонек надежды. — Пять суток, — доложила точно, словно на полигоне или в поле. — Экспедиция Физического института. — Цель экспедиции? Задачи? Глубина проникновения? Губы у Лары задрожали. — Не знаю, Витя, не знаю. По электронке пыталась её шефу писать, Аркадий Семенович такой, старый крендель. Так он, сволочь, не отвечает. |
