– Верно, перед вами сказитель! Я забавлял дюка Тарвинтера своими историями о храбрецах и героях. Я собрал тайны со всего мира, нашел забытые сказания и великие легенды, и сегодня… Сегодня я готов поделиться с вами своим знанием. Но… каждому сказителю требуется внимающая ему публика. Ищите желающих, если хотите услышать то, что не забудете никогда.

Я поклонился, картинно разведя руками в стороны, и троица, несмотря на преклонный возраст, стремглав бросилась к выходу.

Обернувшись к трактирщику, я улыбнулся, сделал еще глоток эля и на этот раз удовлетворенно вздохнул:

– Очень неплохо!

Ткнув большим пальцем в сторону двери, осведомился:

– Так вот почему ты меня угостил бесплатно? Как считаешь, сколько народу удастся собрать к вечеру?

– Людишки в Карчетте изголодались по новостям, – положив руки на стойку, ответил толстяк. – Вечером здесь будет не протолкнуться. – В его глазах сверкнул огонек. – Клиентам что нужно? Потратить свои денежки на развлечения. Надеюсь, ты оправдаешь свою репутацию.

– Иначе и быть не может, – заявил я, снова подняв кружку.

– Говоришь как та женщина, – фыркнул трактирщик.

Я приподнял бровь, ожидая пояснений, и собеседник метнул взгляд в сторону лестницы на второй этаж.

– Ты с ней наверняка еще встретишься. Вот у кого рот не закрывается. Не пойму, почему до сих пор не выкинул ее отсюда.

Хозяин заведения схватил тряпку и, не сводя с меня глаз, начал лениво протирать пятно на стойке.

На пустой зал вновь наползала тишина, но теперь она была мне без надобности.

– Значит, люди жаждут новостей? А каких именно? Народец, как посмотрю, здесь мрачноватый.

– Ты что же, ничего не знаешь? – нахмурился трактирщик, отложив тряпку и рассматривая пятно на стойке.

Редко бывает, что я не в курсе событий, однако, похоже, сегодня выдался именно такой денек. Местные сплетни занимали меня мало; интересно, что тут происходит на самом деле.

Я покачал головой, и толстяк вздохнул:

– В моей таверне давненько не звучали сказания, и тому есть причина. В Этайнии много чего творится. Больше цикла назад убили принца избранника.

Я быстро произвел в уме подсчеты, вспомнив, сколько дней считается здесь циклом. Четырнадцать… Два цикла – местный месяц. В странах вдоль Золотого Пути в циклах разное количество дней, и к единой системе до сих пор не пришли. Между некоторыми государствами имелись политические разногласия, и пересечь границу между ними было практически невозможно. Я махнул трактирщику рукой. Продолжай…

– Его младший брат, инфант, занял на троне место убитого, но выборы проведут снова. Другие принцы из царствующего семейства воспользовались смертью избранника и обратились к церкви с просьбой изменить порядок. Семь младших принцев сражаются между собой, и народ беспокоится. Что будет? А будет то же самое. Все равно нам представят принца избранника, все равно он станет королем, и люди вздохнут спокойно. Надеюсь, тогда снова появятся сказания. Хотя никогда не знаешь, что предпримет человек, севший на трон. Парочка принцев уже потирает руки: как бы ввязаться в одну из разгорающихся в нашем мире войн.

Толстяк помолчал, вновь занявшись неподдающимся пятном.

– Впрочем, если спросишь меня – хотя мое мнение никого не интересует, – я скажу, что нам следует держаться подальше от заварушек в других странах. Инфанты думают иначе. Кое кто из них спит и видит, что, став королем, заставит нас сунуть нос в какое нибудь пекло.