В доказательство его слов спустя пару секунд долбануло нам по ушам, и от нижней части аварийной переборки оторвало солидный кусок. В образовавшуюся щель мог бы спокойно пролезть человек, но первыми к нам прилетело несколько гранат. Световые, шумовые, обычные осколочные… К счастью, расстояние, везение и вовремя убранная за колонну голова спасли меня от их воздействия.

– Подавитесь, твари! – зло прошипел я, пытаясь проморгаться сквозь заплясавшую перед глазами цветную муть и активируя на ноутбуке специально отмеченной клавишей приём голосовых команд. Проводящий демонстрацию японец, объясняющийся на русском чище многих коренных столичных жителей, при помощи одной лишь речи этих малюток разве только цирковые фокусы делать не заставлял. Посмотрим, насколько правильно они исполнят мои команды. – Это не учения, боевой режим! Дройдам покинуть помещение через штурмуемый врагом выход! Всех людей, использующих огнестрельное оружие, считать врагами! За пределы действия связи не выходить! Вперёд!

Я не видел, как маленькие юркие и смертельно опасные роботы бесстрашно устремились в атаку… Но зато хорошо слышал это. Способные за три секунды развить скорость в шестьдесят километров в час колёса отчётливо визжали, стирая литую резину об пол. Один за другим выстроившись в цепочку, миниатюрные убийцы выкатывались на оперативный простор, вращая башенками… И сразу же открывая огонь на поражение, когда их прицелы нащупывали цель. Человек, пусть даже отлично тренированный, реагирует не мгновенно. Глазам требуется передать информацию в мозг, там её обрабатывают, электрический импульс идёт по нервам и заставляет сокращаться мышцы. У механизмов, в принципе, происходили почти те же самые процессы, только быстрее и точнее в несколько раз, поскольку дроидов проектировали исключительно для боя, а появившиеся вследствие множества эволюционных процессов людские тела отличались универсальностью. Да к тому же ещё имели множество недостатков вроде несовершенной гормональной системы, подчас мешающей страхом и изумлением бороться за свою жизнь.

Те, кто находился с той стороны переборки, не успели вовремя и правильно отреагировать на выкатившуюся к ним под ноги смерть. Нет, они стреляли и, кажется, даже попадали… Но только механизмы действовали более чётко, быстро, беспощадно. И у них банально отсутствовал страх смерти, который развившиеся до состояния разумных систем высшие приматы подавляли за счёт воли или принятых для храбрости химических препаратов. Первых дроидов, сунувшихся в дыру, изрешетили пулями? Пускай. Главное, чтобы они успели до момента окончательного выхода из строя отъехать подальше и не загораживали проход. К тому же потерявшие возможность ездить машины всё ещё имели работающие датчики, собирающие для остальных информацию и превращающие ту в целеуказания. Ну а если у них сохранило хотя бы ограниченную дееспособность орудие, плюющееся пульками весом в пару граммов, то осталось лишь дождаться, когда на траекторию выстрела забежит кто-нибудь из мечущихся в панике врагов.

– Так их, так… – зло прошипел я, когда смог проморгаться и вглядеться как следует в экран ноутбука.

Из пяти десятков боевых роботов окончательно из строя вышло тринадцать единиц, серьёзно пострадало ещё пятеро. При этом в графе «Поражённые цели» значилась цифра тридцать девять. Мигнув, она сменилась на число «сорок». Один к двум. Ожидаемо. Попасть по бешено крутящимся малюткам куда сложнее, чем по крупногабаритной человеческой фигуре. Жаль только, брони на них совсем нет, даже японские электродвигатели всё ещё недостаточно сильны, надёжны и миниатюрны одновременно, чтобы превратить маленьких дроидов в настоящие машины смерти. Больше чем уверен, как минимум половину потерь наши защитники понесли по вине гранат, периодически хлопающих снаружи.