Хотя Аарон Берр был оправдан судом Ричмонда, большинство жителей долины Кумберленда считали, что он не совершил измены лишь по той причине, что его заговор был вовремя раскрыт. Эндрю вменялось в вину то, что он защищал Берра и осуждал обвинителей. Запись добровольцев в его милицию полностью прекратилась, а интерес к смотрам пропал: в дни тренировок собиралось так мало солдат, что не было смысла производить смотр. Когда в стране развернулись президентские выборы, Эндрю провел в сельской местности кампанию в пользу Джеймса Монро, стараясь добиться поражения государственного секретаря Медисона, которого Джефферсон прочил своим преемником. И хотя усилия Эндрю не прибавили голосов мистеру Монро, они во всяком случае усилили неприязнь к нему правительства в Вашингтон-Сити.

И вот после семнадцати лет совместной жизни между Рейчэл и Эндрю установились странные взаимоотношения. Эндрю занимался повседневными делами молча и уныло, даже присутствие малыша Энди не выводило его из плохого настроения. Он смотрел набычась, когда она пыталась шутить, а когда она однажды робко предложила ему сыграть дуэтом, он отмахнулся от нее резким движением руки. Он редко беседовал с ней. Она тихо проводила время, мало говорила, выжидая возможность обсудить открыто их общие проблемы. Прошло немало времени, пока она догадалась, в чем причина такой меланхолии: он потерял интерес ко всему, и, следовательно, ему нечего было делать. Когда она предприняла отчаянную попытку и убедила его заняться выездкой одной из их двухлеток, в последний момент ему послышался какой-то шум в конюшне, он выскочил на стартовую линию и задержал скачки под угрозой пистолетов. Он начал выезжать в город, проводить полдень в нашвиллском постоялом дворе, и в Эрмитаж доходили слухи, что он слишком много пьет, с покрасневшим лицом стучит кулаком по столу.

Ей всегда казалось, что самым несчастным периодом было то время, когда Эндрю отсутствовал, но нынешний был даже хуже. Несмотря на то, что она страдала от одиночества, у нее сохранялась уверенность, что он выполняет важную работу, что они создают будущее и что ее муж любит ее. Но где тот могучий, уходящий ввысь мост, который позволит им встретиться и соединить руки, когда они находятся вместе в одном доме, разделенные непреодолимым рвом отчуждения?

Интуитивно она понимала, что разговор с человеком, который считает себя несчастным, опасен, он может перерасти в спор или злую отповедь, и потом это будет трудно забыть. И все же существовало нечто даже более опасное, чем вероятность спровоцировать Эндрю, — возможность нанесения им самим себе непоправимого ущерба. Она знала, что он не задира от природы; любит людей, сохраняет верность друзьям, желая быть любимым. Но обстоятельства складывались таким образом, будто кто-то хотел помешать его спокойствию, разрушить присущее ему чувство справедливости. Было ли это следствием их образа жизни? Будет ли так всегда? Или же у людей свой жизненный цикл, как у земли? Под зимним снегом она оцепеневшая и безжизненная, но хорошая земля при наступлении надлежащего времени года даст всходы.

В своих бедах она нашла понимание и поддержку у брата Северна. Его хижина, расположенная за родником Эрмитажа, напоминала ей поселение Поплар-Гроув.