Книга Первая линия. Рассказы и истории разных лет читать онлайн

Макс Фрай. Первая линия. Рассказы и истории разных лет

Линии – 1

Вместо предисловия

– Вау! – говорит поэт. – Нифигассе, я в Нижнем мире!

– Вау! – говорят хором обитатели Нижнего мира. – Это кто такой красивый к нам пришел?

– Эй вы там! – Верхний мир стучит им в потолок. – Чего расшумелись?

– Просыпайся! – говорят ему обитатели Нижнего мира. – Тут такие дела творятся!

И Верхний мир просыпается, и от этого случаются всякие удивительные вещи, о которых виновник (шаман, то есть поэт), вполне возможно, не узнает никогда. А может, и узнает. Всяко бывает.

– А, – говорят ему обитатели Нижнего мира, – это опять ты. Как дела?

– Да так как-то потихоньку, – отмахивается знахарь. – А где тут у вас болезнь гражданина N прячется?

– Как будто сам не знаешь. Где обычно.

И обитатели Нижнего мира расходятся по своим делам.

Знахарь тем временем делает свое дело и возвращается домой, в Верхний мир. Там у него кипит котел с лекарством и принесли пятого больного. Второй больной меж тем все-таки помер, зато первый, третий и четвертый пошли на поправку. Знахарь мрачно глядит на пятого больного, с хрустом зевает, берет бубен и снова идет в Нижний мир. А как еще.

Потом, когда он вернется, у его порога будет рыдать семья покойного, зато родственники других пациентов принесут подарки и будут говорить всякие приятные вещи. Знахарь подарки берет, а слов почти не слышит. Он наконец сообразил, в чем была ошибка при работе со вторым пациентом. Это хорошо. Может быть, удастся ее не повторить. Знахарь хочет спать, но в котле булькает зелье, его надо караулить еще полтора часа. Знахарь берет бубен и бьет им себя по голове, чтобы отогнать сон.

Мифоложки

От автора

Однако я при всем желании не могу воспользоваться этой традиционной заготовкой. Потому что ни для чего этакого, в том числе, для тихого умеренно интеллектуального веселья в узком кругу тексты не предназначались, а просто были написаны. Без всякой, стало быть, дополнительной цели. Так получилось.

С другой стороны, у меня вовсе нет уверенности, что тексты эти оказались именно что «масштабным явлением». Чем они определенно стали, так это чрезвычайно удобным способом коротко, глубоко и пронзительно говорить о некоторых важных вещах. И о некоторых не очень важных – тоже.

Проследив по собственным записям процесс возникновения этого термина, не без удивления обнаруживаю, что первоначально было придумано слово «мифоложь» («миф» + «ложь», конструкция совершенно прозрачная, но при этом неточная, поскольку искажения мифа в процессе авторской работы над ним вряд ли следует считать именно «ложью»). Вероятно, именно поэтому термин просуществовал в таком виде всего несколько дней, а потом ему на смену пришло название «мифоложка», в фундаменте которого лежат и ерническое «мифоложство» (по аналогии с «мужеложством», «скотоложством»), и нежное уменьшительно-ласкательное от «мифология», и все та же изначальная «ложь», куда от нее денешься.

Если на это нет силы и умения, то лучше отойти и ничего не трогать.

Потому что из любого сюжета можно вырастить новую Вселенную, и при таком раскладе выращивать что-то меньшее глупо, хотя искушение бывает почти непреодолимо, особенно когда речь заходит о великих мифах. Всех так и тянет уменьшить их, приручить, приспособить к своим маленьким уютным человечьим нуждам. Это понятно и даже вызывает сочувствие, но нельзя не осознавать, что вырастить меньше, чем уже было выращено, – натуральное вредительство.