Петренко радостно закивал. Все-таки Серега друг, глядишь, и правда какая-никакая обломится.

—        Прямо по курсу — неопознанный плавающий объект. Ого, роскошный объект! — раздался по громкой связи голос вахтенного старшины Жукова, остряка местного значения.

Что это там Жук углядел? — Сотников не без удовольствия потянулся.

В бинокль он увидел белую яхту с высокой мачтой.

—        Ни фига себе, сказал я себе! Красиво жить не запретишь. На такую игрушечку десять жизней вкалывать надо. Полный вперед, идем на сближение! Жук, полегче только, дырку ей в боку не сделай, а то и внуки не расплатятся за полцарапины.

Чем ближе была яхта, тем ниже отваливались челюсти Сотникова, Петренко, Жукова, матросов Федорова и Енгизарова. Лишь челюсть моториста Пронина была в порядке, потому как с его рабочего места яхту было увидеть не то чтобы трудно, но прямо-таки невозможно.

Яхта уже была видна как на ладони. Вблизи она выглядела просто потрясающе. И имя у нее было под стать — «Глория». На таких яхтах плавают только миллионеры в американских фильмах, да и то далеко не все. Именно на таких безукоризненно красивых посудинах происходят самые таинственные убийства в толстых детективных романах с яркими отклеивающимися обложками. Сотников чрезвычайно увлекался подобными романами и не ленился подклеивать обложки скотчем.

    Шутки шутками, но с этой яхтой что-то и впрямь было нечисто. Во-первых, на мегафонные призывы Сотникова на хорошем русском и дурном английском никто не откликался, во-вторых, на палубе не было видно людей, и лишь чайки подозрительно смело, по-хозяйски кружили над яхтой и садились на ее палубу. Да и американский флаг — все же бывший враг номер один! — особого доверия не вызывал.

—        Стоп машина! Жуков, заводи концы, подходи левым бортом. Будем брать этих америкашек тепленькими, — пошутил Сотников.

Он первым перепрыгнул в американские владения и чуть не грохнулся за борт, поскользнувшись:

—        Е-мое, так тут же все в кровище. Петренко, срочно радиограмму на базу. Жуков, Енгизаров — за мной.

На палубе в трех или четырех местах застыли лужицы крови. Кое-где кровь была размазана полосами, словно огромная улитка кровавым брюхом проутюжила палубу от правого борта к левому. Похоже, тут и вправду кого-то убили. Может, и не одного, а скорее всего, даже больше чем двоих.

Сотников выхватил пистолет из кобуры, щелкнул предохранителем и махнул рукой с пистолетом матросам. В этот момент он словно чувствовал на себе взгляд белокурой Галочки и в глубине души порадовался, что девушке достался такой бравый вояка.

Кормовой люк не был задраен. Откинув крышку и направив пистолет в зияющую черноту, Сотников заорал хриплым, незнакомым самому себе голосом:

—        Гоу аут! Ви ар рашен гардз!

Ответом ему была мертвая тишина.

—        Выходить по одному! — На такую фразу его английского уже не хватало. Голос его предательски перешел на октаву выше. Сотников оглянулся на матросов, но и их лица горячей любви к приключениям явно не выражали.

—        Товарищ командир, может, подождем спасателей? — с надеждой спросил Жуков. Если б не спросил, то в следующую же секунду Сотников и сам бы это предложил, но теперь, с усилием возродив милый образ любующейся им Гали, Сотников начал медленно спускаться по трапу. Слева по ходу он нащупал выключатель.