— В самом деле? И как ты думаешь, почему?

— А потому, что ты — ведьма!

— Ну вот, опять. — Зедд огорченно покачал головой. — Я вас не совсем понимаю, джентльмены. Чего вы хотите? Разделаться со мной за то, что, по-вашему, я умею наводить чары, или же попросту оскорбить, обозвавши бабой?

Толпа пришла в некоторое замешательство.

— Ты о чем? — спросил кто-то. — Мы не поняли.

— Все очень просто. Ведьма — это женщина, а мужчин называют колдунами. Теперь понятно? Когда вы называете меня ведьмой, вы, тем самым, обзываете меня бабой. А ежели вы имели в виду только то, что я, по вашему, колдун, это уже совсем другое оскорбление. Так кто? Баба или колдун?

Снова наступило замешательство. Мужики принялись базарить друг с другом. Наконец Джон выразил общее мнение:

— Мы хотели сказать, что ты колдун, и хочешь ты того или нет, но мы намерены получить твою шкуру.

— Ай-яй-яй-яй!.. — Зедд задумчиво потеребил губу кончиком пальца. — Надо же, а мне и в голову не приходило, какие вы храбрые ребята. Просто на редкость храбрые.

— Это как? — не понял Джон.

Старик пожал плечами.

— А как по-вашему, что умеет делать колдун?

На сей раз обсуждение в толпе заняло существенно больше времени. До Зедда доносились отдельные возгласы: наколдовать теленка о двух головах, вызвать дождь, разыскать пропавшего, напустить порчу, сглазить младенца, устроить так, чтобы жена бросила мужа. Но все это казалось им слишком мелким, и постепенно зазвучали более серьезные обвинения. Колдун может превратить человека в калеку или в жабу, убить взглядом, призвать демонов и вообще способен на любую пакость.

Зедд дал им выговориться, потом протянул руки вперед и подытожил:

— Отлично. Значит, вы все понимаете. Тогда вы действительно самые отважные ребята из всех, кого мне доводилось встречать. Подумать только! Не имея ничего, кроме вил да топоров, вы собираетесь сразиться с колдуном, который способен проделать все, о чем вы только что говорили! Ну и ну, какие храбрецы! — Он изумленно покачал головой.

Собравшихся охватило легкое беспокойство. Монотонно и занудно старик продолжил перечень всех пакостей, на которые способен колдун средней руки.

Он описывал каждое деяние в мельчайших подробностях. Неподвижная толпа сосредоточенно внимала. Зедд продолжал говорить, не повышая тона, не меняя интонаций. Прошло уже более получаса. Ричард и Кэлен устали слушать и, изнемогая от скуки, переминались с ноги на ногу. Собравшиеся, застыли как истуканы, глядя на Волшебника широко распахнутыми глазами, в которых отражались красные блики горящих факелов.

Настрой в толпе изменился: на смену гневу пришел ужас. Интонации Волшебника тоже изменились: исчезли мягкие, скучающие нотки, в голосе появилась угроза.

— Итак, любезные, что прикажете с вами делать?

— Мы думаем, что ты отпустишь нас, не причинив нам вреда, — послышался заискивающий голос. Остальные закивали.

— Э, нет! — Волшебник помахал костлявым пальцем. — Думаю, это было бы неверным шагом. Видите ли, джентльмены, вы пришли сюда затем, чтобы убить меня. Жизнь — самое ценное, что у меня есть, а вы на нее покусились. Могу ли я допустить, чтобы вы ушли ненаказанными? — Незадачливых погромщиков охватила дрожь. Зедд сделал шаг вперед, и толпа в ужасе отступила. — Итак, в наказание за то, что вы хотели отнять у меня жизнь, я лишу вас... нет, не жизни... я лишу вас самого ценного, самого дорогого, что у вас есть! — И он театрально взмахнул рукой поверх голов. Толпа ахнула.

— Вот так. Дело сделано, — объявил старик.