– Кто… кто ты?

– Я – Замара.

– То, что я вижу… эти видения… что это такое?

– Это не видения, Джейкоб. Это воспоминания.

– Я вновь переживаю твои воспоминания, таким образом?

– Нет, не мои. Пока что.

– Каким образом у тебя может быть чужая память?

– Это… сложно. Но скоро ты поймешь. Мы будем работать сообща над тем, что ты видишь, и над тем, почему ты это видишь. Мы будем работать сообща, и ты научишься позволять одним мыслям проникать в твой разум, а другим – нет. Тебе потребуется моя помощь. Твой мозг… несколько ограничен в смысле телепатических способностей.

Голос был спокойным, уверенным, слегка надменным. Джейк почувствовал приступ раздражения и постарался зацепиться за него.

– Мне говорили, что это на самом деле очень неплохой мозг.

– Как такое могло быть? Ему однозначно недостает телепатических способностей. Впрочем, я заставлю его работать. Я должна. До того времени ты не должен позволить им отправить тебя в заключение.

– Если ты вдруг не заметила, Замара, я сейчас немного скован.

Мысль не была облечена в слова, но Джейк явно почувствовал, что Замара небрежно взмахнула рукой.

– Они скоро освободят тебя, чтобы перевезти. Я не позволю ни им, ни кому-либо еще встать на моем пути. Включая и тебя, Джейкоб.

Джейку было скорее любопытно, чем страшно, и он глубоко заинтересовался тем, о чем говорила протосс. Любопытство было его силой – и одновременно слабостью. Несмотря на то, что оно неоднократно приводило к неприятностям, оно также и открывало многие двери… буквально и фигурально. Но сейчас Джейк неожиданно понял, что Замара пытается взять под контроль его моторные функции. Он с ужасом следил за собственной рукой: как она поднимается и начинает дрожать, а пальцы медленно шевелятся.

– Четыре пальца… лишь один большой палец. Как это странно.

– Нет!

Сила его ужаса каким-то образом заставила Замару замолчать, и рука упала. Когда через десять минут Розмари вернулась в компании двух своих головорезов, Джейк был покрыт потом. Она вежливо отвернулась, пока Том и Себастьян надевали на него одежду, а следом скафандр. Ре-Ми приказала обходиться с ним помягче, хотя Джейк чувствовал себя хорошо. И в то же время – ужасно. Если бы тошнотворные ощущения от мыслей трех напряженных до крайности человек не переполняли мозг, и если бы в голове не находилась чужеродная сущность, он бы чувствовал себя великолепно.

Как он может остановить это? То, что Замара хотела сделать с Розмари и ее командой, уничтожило бы их, совсем как Джейка уничтожил бы «допрос» агента-призрака. Рэмзи инстинктивно понимал это. Но несмотря на отсутствие малейших теплых чувств по отношению к Розмари, он был уверен в одном: что не хотел бы опускаться до ее уровня.

Холодная беспристрастность Замары встревожила его. Она не любила людей и отчаянно стремилась к своей цели. Как только протосс станет достаточно сильна, предположил он, то уже не остановится ни перед чем в достижении задуманного.

Джейк встал, одетый в скафандр, и начал послушно следовать приказам. Между тем он чувствовал, как некто чужой сосредоточенно скребется в его разуме, продолжая пробираться вглубь. Что случится с ним, когда она станет достаточно сильна?

– Не бойся. Ты не исчезнешь. Ты нужен мне. Ты станешь… другим. Это верно.

– Если я проживу достаточно долго, – бросил он, обращаясь к сущности внутри, которая существовала слитно с ним и в то же время раздельно. – Ты знаешь, как Розмари представляет, что с нами собираются сделать.

– Да.