Наверное, впервые за долгое время пребывания в этом мире я видел сны. Огромные товарные вагоны на сортировочной станции, Витька-Чиграш, с которым я общался только по работе – все это было как по-настоящему.

Стояла зима, холодная и тяжелая. Вот уже много лет все вокруг твердили об изменении климата – мол, парниковый эффект все же возымел действие, Земля перегрелась, и скоро мы будем в средней полосе России мандарины выращивать к новогоднему столу. Правда, когда в конце октября выпал снег, болтуны замолчали. Но слишком долго без конспирологии мы не можем, а потому очень скоро разговоры о глобальном потеплении сменились рассуждением о глобальном похолодании. В этом был некий смысл – за всю зиму не было ни одной оттепели, а тридцатиградусные морозы стали чуть ли не нормой. И вот в один из таких ледяных вечеров нам пришлось разгружать несколько товарных вагонов. Что там везли? Нам, как всегда, было все равно. Тушенка, сгущенка, водка, сахар – одинаково тяжело и не особо оплачиваемо.

– Как мне это все надоело, – Чиграш шумно высморкался в сугроб и закурил, достав из кармана смятую сигарету. Несмотря на царящий холод, он опять снял перчатки.

– Руки отморозишь, – сказал я ему.

Витька лишь отмахнулся:

– Не могу в перчатках курить. Пять минут погоды не сделают.

– Саша тоже так говорил, – возразил я. – И помнишь, что с ним случилось?

– Так он же, дурачок, не только без перчаток, но и без куртки был, – шумно затягиваясь, сказал Чиграш. – Сказал, что жарко ему. Уже заболевал, бедолага.

Мы помолчали, вспоминая Сашку Крутицына, который частенько работал с нами. Он стал жертвой какого-то нового штамма гриппа – заболел, разгружая очередной состав, к врачам обращаться не стал, а на следующий день вновь поперся на работу. Именно тогда он и разделся в мороз, не понимая, что у него поднялась температура. Больше Крутицына мы не видели, лишь через неделю мужики из депо сообщили, что он умер в больнице.

– О чем говорить, Васек, – Витька сгибал побелевшие пальцы, но упрямо продолжал курить. – Гробим свое здоровье, рвем спины. А что в итоге? Неплохие деньги по меркам тех, кто привык есть кашу без масла и суп без хлеба. И так что – до самого конца?

– Ты видишь другой выход? – мрачно спросил я. – Поступить в университет? А не поздно?

– Я, вообще-то, учился, – Чиграш наконец-то докурил, бросил окурок под колеса вагона и натянул перчатки на дрожащие руки. – Только вот, знаешь ли, жратвы от этого не прибавилось.

Помню, я тогда очень удивился. Внешний вид Чиграша, его манера общения, в конце концов, кличка – все это абсолютно не вязалось с его университетским прошлым. А оказалось, что он еще и инженер. Вот только механизмы, которые он должен был проектировать и обслуживать, канули в Лету. Технологический прорыв, который коснулся и нашей страны, уничтожил многие профессии. Жить стало лучше, как казалось на первый взгляд, но далеко не всем. Целые слои общества остались не при делах – их начали вытеснять высокие технологии. Конечно, если была голова на плечах, можно было попасть в струю, освоить кое-какие специальности и жить безбедно. Но, увы, желающих было гораздо больше, чем возможностей.

Зато в век информационных технологий вагоны по-прежнему разгружали живые грузчики. Эта сфера деятельности была востребована круглый год – объем грузоперевозок увеличивался в геометрической прогрессии. Крупные компании могли себе позволить автоматическую разгрузку и смарт-вагоны. Но если речь шла о тушенке или водке, остро вставал вопрос себестоимости таких наворотов. Поэтому картонные коробки с этим нехитрым добром выгружали из товарных составов такие вот Чиграши и Коты вроде меня.