Все еще подозрительно косясь и совершенно не собираясь забывать про флаг, я осторожно заглянула. И удивилась еще больше: кто то организовал тут настоящее спальное ложе. Не очень высокое, правда, но на топчане имелась самая настоящая, хоть и худенькая, перина, чистые простыни, подушка, обернутое в белую ткань одеяло и… блин! Даже небольшой балдахин, как у принцессы!

– Ребят, да вы что?!

– Тебе не нравится? – с беспокойством переглянулись Тени.

– Нравится, но если кто увидит?!

– Я на входе заклятие поставил, – поспешил успокоить меня Дей. – Без моего ведома сюда никто не войдет. А этот полог вообще могу зачаровать так, что никто, кроме тебя, прикоснуться не сможет. Хочешь?

– Нет, – ошарашенно ответила я, на автопилоте выходя в общую «комнату». – Ну вы даете. Мне бы и угла какого нибудь хватило, а вы прямо дворец тут построили!

Мейр загадочно улыбнулся.

– Это что… ты сюда загляни. Может, еще порадуешься?

Я с легким недоумением отодвинула штору, с готовностью переданную миррэ, и вот тут то сообразила, к чему была вся эта прелюдия. И почему они так вихляли взглядами. Потому что я никогда не думала, что получу в подарок эту большую, чудесную, свежеизготовленную и еще пахнущую смолой… лохань! Почти что ванную! Настоящую, цельную, просто великолепную! О боже… ну, парни…

Я растерянно обернулась, наткнулась на восемь тревожных взглядов, а потом обреченно махнула рукой и признала:

– Прощены. Даже за флаг. В связи с особыми обстоятельствами и грандиозными заслугами перед отечеством.

Они дружно перевели дух.

– Я же говорил! – торжествующе прошептал Лок, сверкнув пожелтевшими глазами.

Ас кинул на него испепеляющий взгляд, но я сделала вид, что не заметила. Догадываюсь же, что это именно хварда, паразита лохматого, была идея. И вычерниться до состояния чернозема тоже наверняка он предложил. Но вот то, что даже Тени его поддержали, было уже серьезно.

Я стянула с головы шлем, подняла маску, открывая лицо, и оглядела эту сплоченную банду нахальных чертей:

– Ну, здравствуйте, что ли? Соскучились, а?

– Еще бы! – согласился Мейр, первым отшвырнул свою собственную маску и, сцапав меня голодным кахгаром, крепко, до боли, обнял. – Мр р! Гайдэ! Когда ты уходишь, оказывается, становится тоскливо! На луны выть хочется! Не хватает чего то! Но зато когда ты рядом… уа у у… я прямо чувствую, что сейчас взлечу!

Меня без предупреждения подбросили вверх, потом бесцеремонно вырвали из рук миррэ, снова обняли, крепко прижали… я полчаса от них отбивалась как могла, чтобы не раздавили и не замучили до смерти. Соскучились… конечно, соскучились. Да и мне без них было до ужаса пусто. Даже я успела осознать, что больше не мыслю себя без этих наглых обормотов! Поэтому смеялась сегодня так, как уже давно не могла себе позволить. А все потому, что видела – и они тоже безумно рады. Слышала, как звенят у них голоса. Видела, как горят глаза. А когда внезапно почувствовала, что вернулась не куда нибудь, а в семью, потому что все они стали мне самыми настоящими братьями… ох… кажется, я становлюсь слишком сентиментальной!

– Никуда тебя больше одну не пущу, – с чувством сказал Ас, прижав меня к груди. – Я ни разу в жизни так не переживал, как за эту дюжину дней.

– Я тоже, – согласился Бер, погладив мои светлые волосы.

Я смутилась.

– Я же с Лином. Он меня в обиду не даст. Кстати, его тоже надо устроить и от вещей заодно освободить.

– Кони на соседней опушке, – вспомнил о важном Ас и тут же посерьезнел. – Ты отдыхай. Я его сам отведу.

– Э, нет. Без меня он никуда не пойдет и пугать никого не станет.