– Надо сохранить это происшествие в тайне до тех пор, пока мы не сможем проверить всех на борту. Надо наблюдать за людьми, придумать какой-нибудь тест…

Шиана согласно наклонила голову.

– Если на борту есть и другие лицеделы, нам надо действовать до того, как они узнают, что случилось. – Голосом Бене Гессерит, который действовал на людей как удар, она приказала охранникам: – Не говорите об этом никому.

Они оцепенели. Шиана сразу принялась составлять план чистки и поголовной проверки всех пассажиров и членов экипажа. Ментатский разум Дункана метался, как в клетке, пытаясь рассчитать дальнейший ход событий, но неразрешимые вопросы не поддавались никакой логической обработке.

Один вопрос перевешивал все другие: «Как нам узнать, что какой-то тест действительно работает?» Суфир уже был допрошен в присутствии Вещающих Истину, так же, как и все остальные пассажиры. Каким-то образом эти новые лицеделы могли ускользать даже от способности ведьм распознавать ложь и истину.

Если юный гхола был заменен в какой-то момент лицеделом, то как это могло ускользнуть от внимания Дункана? И когда это случилось? Мог ли реальный Суфир Хават встретиться с лицеделом в каком-нибудь темном переходе нижней палубы? Был ли это лицедел, выживший после самоубийственной атаки их корабля, когда, казалось, погиб весь экипаж лицеделов? Как еще мог лицедел пробраться на «Итаку»? Приняв идентичность и личностные черты, а также память жертвы, лицедел стал совершенным двойником Суфира. Но тем не менее фальшивый Суфир рисковал жизнью ради юного Лето, когда увидел его среди песчаных червей. Почему? Что от истинного Суфира осталось в лицеделе? Существовал ли вообще реальный гхола Суфира Хавата?

Сначала, когда обнаружилось, что Суфир – лицедел, Дункан испытал облегчение оттого, что наконец нашелся вредитель, но быстро прикинув в уме обстоятельства диверсий, он понял, что в нескольких случаях у Суфира было железное алиби. Дункан находился рядом с ним во время тех случаев. Следующая проекция была неопровержимой.

«Среди нас есть еще лицеделы».

Дункан и Тег встретились для разговора в каюте с медными стенами, предназначенной для секретных переговоров. Помещение было защищено от всех известных подслушивающих устройств. По некоторым предметам старой мебели можно было понять, что раньше это была комната допросов. Как часто пользовались ею Досточтимые Матроны? Для чего – для пыток или просто для развлечений?

Стоя по стойке «смирно», Тег и Дункан смотрели в глаза Преподобным Матерям Шиане, Гарими и Эльен, которая приняла последние оставшиеся дозы средства, обостряющего способность к распознаванию истины. Все женщины были вооружены, во взглядах читалось неприкрытое подозрение.

Шиана заговорила:

– Под разными предлогами мы изолировали всех пассажиров корабля, установив за каждым наблюдение. Большинство людей думает, что меры приняты в связи с похищением взрывчатки. Пока, во всяком случае, очень немногие знают о Суфире Хавате. Другие лицеделы не должны знать, что они могут быть раскрыты.

– Совсем недавно я посчитал бы такую идею абсурдной, но теперь думаю, что сейчас оправдана любая паранойя. – Дункан перевел взгляд на Тега и оба согласно кивнули.

– Мой транс сегодня глубже, чем обычно, – чужим голосом, отстраненно произнесла Эльен.

– Может быть, в первый раз мы задавали не те вопросы. – Гарими поставила локти на стол.

– Спрашивайте, – сказал Тег. – Чем раньше вы избавитесь от своих подозрений, тем скорее мы вырвем с корнем эту раковую опухоль. Нам нужен какой-то другой тест.

Обычно тренированной сестре Бене Гессерит для установления истины требовалось задать один-два вопроса, но на этот раз чрезвычайное дознание длилось больше часа.