Лили задрожала, но не от холода, а от теплого, ласкающего ее кожу дыхания Джека. Через некоторое время она расслабилась и прислонилась к его груди, следуя советам. И почувствовала себя одинокой, когда они добрались до места и Джек отстранился от нее. Лили больше ничего не хотелось, кроме как повернуться к нему, прижаться, оказаться в кольце его рук. Сказать, что уже изнемогает от страсти. Слова жгли ей язык. Лили повернулась, но Джека за ее спиной уже не было.

— Мы идем или ты так и будешь стоять? — спросил Джек, держа снаряжение в руках.

В его голосе послышалась насмешка, и это отрезвило Лили. О чем она только думает? Ей ведь сейчас не о мужчинах думать надо, а о том, как воплотить только что возникший у нее план и снова стать хозяйкой своей судьбы.

К тому времени как они вывалили свой улов на палубу, Лили была обессилена. Джеку было достаточно одного взгляда, чтобы это понять. Он велел ей немного отдохнуть и сам занялся готовкой.

Лили вытащила из сумки светло-голубую хлопковую кофточку — под цвет глаз — и белые джинсы. Приняв душ на нижней палубе и натершись увлажняющим кремом, Лили задумалась. Несмотря на все старания уберечься от солнца, ее плечи порозовели, поэтому любое, даже самое тонкое белье будет доставлять неприятные ощущения. В конце концов она решила, что формы у нее скромные и ничего не произойдет, если она не станет надевать бюстгальтер.

Волосы она сушить не стала, хотя знала, что после естественной сушки они спутаются, однако впервые Лили это не пугало: прекрасная прическа была здесь попросту неуместна.

Она поднялась наверх и обнаружила, что Джек тоже принял душ: его влажные волосы блестели, а от него самого исходил волнующий запах одеколона. Он переоделся в белую рубашку-поло, подчеркивающую его загар, и выцветшие брюки из грубой хлопчатобумажной ткани, ловко сидевшие на бедрах.

Он стоял над небольшим газовым грилем-барбекю, от которого исходило шипение и горячее тепло. Когда она приблизилась, Джек добавил на горячую сковороду оливковое масло и выложил очищенные гребешки.

— Не перестаю тобой восхищаться, — сказала Лили, завороженно глядя на игру его мышц, когда Джек подбросил гребешки в воздух.

— С чего бы это?

— Глядя на тебя, задаешься вопросом: а есть ли в этом мире что-нибудь такое, с чем бы ты не справился? — Она обвела вокруг себя рукой. — Яхта, замечательный дом, успешный бизнес. К тому же ты еще и готовить умеешь! — с легким смехом закончила она.

— Насчет последнего можно будет утверждать только тогда, когда ты попробуешь мою стряпню, — с улыбкой заметил Джек.

Он разложил гребешки в горшочки, добавил зелени и полил их маслом с мелко нарезанным укропом. От этого аромата у Лили потекли слюнки. Посыпав все черным перцем, Джек указал Лили на обтянутые кожей сиденья на корме и передал ей горшочки, а сам раздвинул деревянный раскладной стол и поставил на него ведерко с шампанским и двумя бокалами. Разлив шампанское, он поднял один бокал.

— За великолепный день, — провозгласил он свой тост.

— За чудесный день, — улыбнулась Лили и сделала небольшой глоток шампанского, по вкусу напоминающего нежный нектар.

Джек касался коленом ее бедра, доставляя Лили этим прикосновением одновременно и пытку, и наслаждение. Сделав еще глоток, она взяла вилку в надежде сосредоточиться на чем-нибудь еще, кроме Джека. Вкус гребешков оказался божественным — тихий стон удовольствия сорвался с ее губ.

— Как вкусно! Я и забыла, какими восхитительными могут быть свежие гребешки. — Лили подняла со стола салфетку и промокнула губы. Ее рука неожиданно замерла, когда девушка натолкнулась на горящий взгляд Джека.