* * *

Испытание началось утром фельдриана, за два дня до летнего солнцестояния. Те, кто выдержит испытание, получали в награду не только право остаться в ордене: их еще и отпускали на большую летнюю ярмарку в Варинсхолде. За все время пребывания в ордене это был первый раз, когда им предстояло вырваться из-под его опеки. Ну а те, кто провалится, получат свои золотые монеты и приказ убираться на все четыре стороны. На этот раз старшие мальчишки не пугали их предстоящим испытанием и не подшучивали над ними. Ваэлин обратил внимание, что, если упомянуть при старших испытание знанием, они только смотрят исподлобья и раздают увесистые подзатыльники. Интересно, отчего они так злятся, в конце концов, это же всего лишь несколько вопросов?

– Единственный из братьев, кто прошел насквозь Великий Северный лес? – спросил он у Дентоса по дороге в трапезную.

– Лесандер! – гордо ответил Дентос. – Это вообще легкотня.

– Четвертый аспект ордена?

Дентос помолчал, морща лоб в поисках ответа.

– Кинлиал?

– Ты спрашиваешь или отвечаешь?

– Отвечаю.

– Молодец. Правильно.

Ваэлин хлопнул его по спине, шагая через двор.

– Дентос, брат мой, я думаю, ты все-таки выдержишь сегодня это испытание!

На испытание их вызвали во второй половине дня. Они выстроились у входа в помещение в южной стене. Мастер Соллис сурово предупредил, чтобы они вели себя как следует, и сказал Баркусу, что он первый. Баркус хотел было отпустить какую-то шуточку, но суровый взгляд Соллиса остановил его, и он только слегка кивнул товарищам и вошел. Соллис затворил за ним дверь.

– Ждите здесь, – приказал он. – Когда закончите, ступайте в трапезную.

И удалился, оставив их пялиться на прочную дубовую дверь, ведущую в помещение.

– А я думал, он сам будет проводить испытание, – сказал Дентос довольно слабым голосом.

– А что, похоже? – спросил Норта. Он подошел к двери, наклонился и прижался ухом к доскам.

– Слышно что-нибудь? – шепнул Дентос.

Норта покачал головой и выпрямился.

– Какой-то бубнеж, и все. Дверь слишком толстая.

Он сунул руку под плащ и достал сосновую дощечку размером примерно фут на фут, испещренную многочисленными отметинами, с двухдюймовым кружком, намалеванным в центре черной краской.

– Ну что, в ножички?

В последние несколько месяцев ножички сделались их любимой игрой: простейшее состязание в ловкости, во время которого они поочередно кидали метательные ножи, стараясь попасть как можно ближе к центру мишени. Победитель получал в награду все прочие ножи, брошенные в мишень. Существовали разные варианты игры: иногда мишень прислоняли к подходящей стене, иногда подвешивали на веревке к потолочной балке, так что приходилось попадать в раскачивающуюся цель. Бывало еще, что мишень подбрасывали в воздух, а иной раз запускали кувырком. Метательные ножи были в ордене чем-то вроде расхожей монеты, их можно было сменять на лакомства или услуги, и популярность брата, сумевшего набрать много таких ножичков, неизменно возрастала. Сами по себе эти ножички были очень простенькими, дешевыми вещицами: треугольными лезвиями в шесть дюймов длиной, с куцей рукояткой, чуть шире наконечника стрелы. Мастер Греалин стал выдавать их мальчикам в начале третьего года обучения, по десять штук на брата. Запас возобновлялся каждые полгода. Пользоваться ими специально никто не учил: мальчишки просто смотрели на старших и обучались, играя. Лучшие лучники предсказуемо оказались и наиболее ловкими метателями. Дентос с Нортой набрали больше всего ножичков, а Каэнис дышал им в затылок. Ваэлин выигрывал не чаще одного раза из десяти, но видел, что постепенно набивает руку, в отличие от Баркуса, который не мог выиграть буквально ни единого состязания.