|
— Любой из этих таких-растаких стариков ринулся бы туда, рассчитывая на скорую поживу, — сказал Ильдефонс. Альфаро заметил, что Заулик-Хантце и Герарк Предвестник как-то жмутся и нервничают. Да и Ильдефонс с Риальто утратили обычное присутствие духа. К беседующим приблизился Пандерлеу: — Ильдефонс, я совсем позабыл! У меня в лаборатории полным ходом идет эксперимент. Там все раскочегарено! Вернемся в Баумергарт! Мне срочно надо домой! — И куда же вы направите свои стопы оттуда? — осведомился Риальто. — Не время насмешничать, Риальто! Ильдефонс, я настаиваю, поворачиваем! — Дражайший Пандерлеу, соратник моих юных лет, ты совершенно свободен — ступай, коли желаешь. — Чрезвычайно заманчивая перспектива, но ты лично сделал ее невозможной. Солнце уже склонилось за Азур. В лучах, еще струившихся из-за горизонта, не просматривалось ни малейшего признака Амальдара. Лишь стая рукоклювов кружила в вышине в поисках добычи. Не рассчитывая услышать вразумительный ответ, Альфаро все же поинтересовался: — Может, кто-нибудь наконец объяснит мне, в чем дело? Хотя бы что-то? Ильдефонс ответствовал: — Мы уважим просьбу собрата Пандерлеу. Я поворачиваю обратно к Баумергарту. Подкрепив силы, мы проследуем в библиотеку и, после необходимых изысканий, порешим, что предпринять завтра. Или же не предпринять. Огромный вихрелет понесся, рассекая сумерки. Сотни цветастых знамен, украшавших его борта, громко хлопали на ветру.
6 Едва вихрелет опустился на лужайку, как поднялась суматоха. Большинство волшебников ринулось к накрытым столам, намереваясь еще основательнее опустошить хозяйские кладовые. Кое-кто разбежался по своим вихрелетам, но эти немногие тотчас вернулись — и все как один клокоча от ярости и изрыгая брань. Ильдефонс заявил: — Я погрузился в глубины собственной души, поразмыслил, и намерения мои совершенно переменились. Благоразумие требует от нас держаться вместе, составить четкий план, наметить ясную цель и уже тогда устремляться в будущее — сплоченно, локоть к локтю. Мун Волхв, набивший рот крокетами из печенок жаворонка, невнятно высказался: — Благоразумнее всего было бы сохранить верность тому принципу, которого мы держались со времен похода Фритьофа. Игнорировать Амальдар, и все тут. Но с Муном согласилось лишь меньшинство. Герарк Предвестник отчеканил: — Скажу так. Пусть кому-то и помстилось, будто Амальдар необъяснимым образом уцелел, но со времен Великого Мотолама он никак не давал о себе знать. А потому — не буди лихо, пока оно тихо, — вот вам мое мнение. Герарк до сих пор не пришел в себя и сидел белее мела. Альфаро опасался, что провидец учуял какое-то смертоносное дуновение из будущего. Тут подал голос Риальто: — Прекрасная идея, только вот есть у нее один прокол. Когда Альфаро заметил Амальдар, то и сам Амальдар заметил Альфаро. Старцы снова принялись метать в Альфаро грозные взоры. Голосу разума они явно внимали очень редко. — Когда мы только что летали проверять, истинно ли было видение, посетившее Альфаро, Амальдар унюхал нас. Те Радье знает, что мы знаем. — Невозможно! — горячо возразил Пандерлеу. Герарк возгласил: — Я призываю вас, собратья, изгнать Альфаро Морага из наших рядов и конфисковать все его имущество! Но его прервал Ильдефонс: — Возьми себя в руки, собрат. Альфаро — всего-навсего гонец. В любом случае, даже если у него и имелось что-нибудь ценное, кто-то уже взял эти ценности на хранение. По спине у Альфаро пробежала ледяная дрожь. |
