Но что означают эти слова? Он не мог больше думать. Он с благодарностью отдался чему-то поднимающемуся красному и черноте.

У него возникло чувство паники, и он попытался сесть, но не смог. Он был слишком слаб. Что происходит? Он постарался успокоиться; он оглядел комнату, стараясь понять, где находится. Очевидно, в больнице. В комнате было еще три кровати, незанятые и незастеленные. На стойке около его кровати висел сосуд с прозрачной жидкостью, которая подавалась ему в руку через иглу. Может быть, он видел все это в бреду? Может быть, все это было ужасным сном? Он положил руку на грудь и обнаружил толстый слой бинтов. Он слегка нажал на них, и грудь отозвалась резкой болью. Нет, это был не сон. Это было реальностью, и, к его огромному горю, ему ничего не стоило вспомнить все детали.

Он нашел кнопку звонка на стене около своей головы и нажал на нее. Минуту спустя женщина испанского типа в форме медсестры вбежала в комнату.

— Вы проснулись? — сказала она, и Кэту показалось, что это прозвучало глупо.

Он попытался говорить, но горло и язык у него были сухими, как бумага. Ничего не вышло. Медсестра, наверное, поняла и налила ему стакан воды из термоса, стоящего у изголовья, вставила в него стеклянную трубочку и подала ему. Он отпил прохладной воды, затем прополоскал рот, пока не исчезло чувство сухости.

— Где? — только и смог он произнести.

— Вы на Кубе, — ответила женщина. У нее был очень легкий акцент.

— Моя семья, — сказал он. Ему нужно было знать, правда ли то, что случилось.

У нее дрогнуло лицо.

— Я позову кого-нибудь, — сказала она и вышла из комнаты.

Прошло минуты две, и медсестра вернулась с молодым человеком в белой куртке поверх, как ему показалось, военно-морской формы.

— Я доктор Колдуэлл, — сказал он Кэту, щупая его пульс. — Как вы себя чувствуете?

Кэт лишь кивнул головой.

— Моя жена и дочь умерли, — сказал он. Он констатировал это как факт; он не хотел давать врачу возможность лгать ему.

Молодой человек кивнул.

— Боюсь, что это так, — сказал он. — Значит, вы помните.

Кэт кивнул головой.

— Вы кубинец?

На какой-то момент на лице врача появилось недоумение.

— О нет, — сказал он. — Вы находитесь на военно-морской базе Гуантанамо, а не на кубинской территории. Вертолет поисковой спасательной службы Береговой охраны доставил вас сюда два дня назад.

— Насколько серьезно мое ранение?

— Ну, когда вас привезли, ваше состояние было не очень хорошим. Мы потратили несколько часов, доставая из раны птичью дробь. Какой это был калибр, четыреста девятый?

Кэт кивнул.

— Из моего собственного ружья.

— Вам повезло, что это был не двенадцатый калибр или крупная дробь. Теперь, насколько я могу судить, вы вне опасности. По правде, меня удивило, что вам потребовалось столько времени, чтобы прийти в себя. Как будто вы не хотели просыпаться.

— Яхта?

— Здесь находится офицер, занимающийся расследованием; я послал за ним. Он все расскажет вам.

Как будто только и ждал этих слов, появился еще один офицер, лейтенант.

— Здравствуйте, мистер Кэтледж, — сказал он, — рад, что вы снова с нами.

Кэт кивнул.

Спасибо.

— Вы сможете говорить?

— Смогу. — Он указал на свою кровать. — Вы можете немного поднять изголовье?

Офицер покрутил рычажок, пока Кэт не оказался почти в сидячем положении.