Прошло десять минут. Помощник вернулся.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал он.

Кэт с неохотой снова сел за стол. Помощник положил руки на стол перед собой и растопырил пальцы, как будто расправляя какую-то невидимую карту.

— Я хочу убедиться, что вы понимаете все, — сказал он. — Наш разговор был окончен, когда несколько минут назад я вышел из комнаты. Я выразил вам свое сочувствие, сказал, что сенатор больше ничем не может помочь вам, мы пожали друг другу руки, и вы ушли.

Кэт слушал его с удивлением.

— Учтите, что следующая часть нашего разговора никогда не имела места, — серьезно сказал помощник. — Никто: ни сенатор, ни кто другой — не должен знать об этом. Вы поняли меня?

— Да, — сказал Кэт, и его сердце застучало сильнее. — Конечно.

— Вы остановились в «Уотергейте»?

— Да, хотя я собирался оплатить счет до обеда и уехать в Атланту.

— Останьтесь еще на одну ночь. Завтра, может быть, во второй половине дня вам позвонит некто, кто назовет себя Джимом. Просто Джимом.

— Джим. Завтра днем.

— Может быть, и раньше. Не отлучайтесь из номера, пока не получите от него известия. Не ожидайте слишком многого, но, возможно, он даст вам совет. Я не могу обещать, что вам понравится этот совет, но это единственный способ, который я смог придумать, чтобы помочь вам.

Кэт встал и протянул руку.

— Спасибо, что вы поверили мне. Больше никто не поверил.

Помощник пожал ему руку.

— Мистер Кэтледж, я весьма сожалею, что не могу сделать большего, — сказал он.

— Алло.

— Меня зовут Джим. Я думаю, у нас есть общий друг.

— Да, я знаю.

— Приходите сейчас в пятьсот двадцать восьмой.

— Куда?

— Номер пятьсот двадцать восемь, здесь, в отеле. — Человек повесил трубку.

Кэт ополоснул лицо и надел пиджак. Он спустился на лифте на пятый этаж, нашел номер и постучал. Человеку, открывшему дверь, было на вид лет шестьдесят. Совершенно седой, в костюме-тройке, рубашке с воротничком на пуговках и разрисованном галстуке, он выглядел не очень свежо. Лицо его было покрыто щетиной суточной давности, воротничок рубашки засален, а волосы грязные. Он пальцем поманил Кэта в комнату и указал на одно из двух кресел.

— Возьмите скамеечку под ноги, — сказал он, направляясь к другому креслу.

Кэт сел и осмотрел комнату. Было непохоже, чтобы в ней жили.

— Спасибо, что согласились встретиться со мной, — сказал он.

— Ведь вы друг сенатора, — ответил человек. — Зовите меня просто Джимом.

Кэт немного расслабился.

— Позвольте рассказать вам о моей проблеме.

Джим жестом остановил его.

— Мне известна ваша проблема, — сказал он. — Я читал в газетах. Позвольте говорить мне.

Кэт кивнул.

Джим открыл портфель, меньший из двух, которые стояли около его кресла, и вынул тонкую папку с документами.

— Итак, — сказал он, листая страницы. — Родился в Атланте, учился в средней школе Нордсайд, хорошо играл в футбол — хотя не настолько хорошо, чтобы быть принятым в колледж; далее Технологический институт штата Джорджия, окончил в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, не попал на войну в Корею из-за отсрочки в связи с учебой — хитрая уловка, должен вам сказать.