Дмитрий Щербинин. Пилигрим
Встреча
У Оли мама была капитаном космического корабля "Пенелопа", и поэтому иногда по две, а то и по три недели мамы не было дома, и Оля очень скучала. Жили они с папой и с электронной бабушкой-няней на зеленом берегу Москвы-реки, в маленьком, но уютном домике. Домик был очень старым, но надежным, крепким. Электронная бабушка говорила, что домик построили еще в легендарные царские времена; и на стены пошли крепчайшие породы дуба. А еще бабушка говорила, что у них живет домовой. Тогда папа качал головой, нажимал на шеи у бабушки кнопку "Выкл.", и обращался к Оле: — Ты только не слушай ее. Эта модель электронной бабушки для совсем маленьких детей. Она только и умеет сказки рассказывать, а тебе уже пять лет — скоро в школу идти. Так что; кушай, да иди решай задачки по фотонно-изотронно-позитивной кибер-гиперактивности позитронных двигателей класса ААБ. — Хорошо, хорошо, папенька! — кивала Оля. — Ты только, пожалуйста, бабушку не перепрограммируй! Я так к ней привыкла!.. Папа совсем не хотел расстраивать дочку, а поэтому отвечал: "Ладно"… И все же Оля знала, что электронная бабушка вовсе не сказки рассказывает. Ведь у них в доме проживал самый настоящий домовой. Ночами Оля слышала, как в темных углах кто-то грустно вздыхал; иногда даже и изумрудное свеченье там различала, тогда подзывала: — Домовой, домовой, ты меня не бойся, а лучше — подружись со мною. Расскажи, почему ты такой печальный? Однако, стоило ей только слово молвить, как изумрудное свеченье исчезало…
— Мама вернулась! — Оля распахнула объятия, и бросилась к своей маме, которая только что вернулась из трехнедельного космического путешествия. Мама чмокнула дочку в щеку, а та, звонко рассмеявшись, укусила ее за нос. — Где была, мама? — На Юпитере. Здесь я отмечу, что Юпитер — это планета без твердой поверхности, но из газов слепленная. Но после того как земляне обнаружили на Юпитере жизнь, они построили в его атмосфере станцию, на которой и общались с местными газовыми субстанциями (существами очень вежливыми, обходительными). — Мама, а ты фотографии привезла? — Да, привезла. Фотографии объемные и со звуком. — Ура! Ура! А что это у тебя в сумке; ну, в этой вот железной чаше… Это прямо лампа Алладина. Что там внутри? Джинн? — Да, Оля, страшный и ужасный джинн, поэтому ты, пожалуйста, к этой чаше не подходи. А вот мы лучше завтра слетаем в Космозоо, полюбуемся на гигантских слизней с Титана. — Не-а! Я с папой почти каждый день к Космозоо летала. Ну, расскажи, пожалуйста, что в этой чаше! Ну, пожалуйста, пожалуйста. — Оля, я тебя очень прошу. Это вещь очень опасная… И, если ты не хочешь расстраивать свою маму, пожалуйста, не прикасайся к ней. Обещаешь? — Обещаю. — вздохнула Оля. Олина мама достаточно хорошо знала свою дочку. Оля была девочкой непоседливой, шаловливой; и все то ей хотелось разведать, везде побывать. И скажи ей, что на самом деле в "чаше", так Оля не успокоиться, пока не вызволит "джинна".
Наступила ночь, но Оля никак не могла заснуть, все ворочалась на своей кроватке, а, когда услышала из темного угла печальный вздох, прошептала: — Бедный, бедный домовой, я тебя понимаю — никаких тебе игр, никаких забав. А я сейчас принесу ту "лампу" и мы поиграем. Я потихонечку, а потом на место поставлю — мама ничего и не заметит. Она припала ухом к двери, и услышала, что мама и папа негромко переговариваются на кухне. |
