Владимир Михайлов. Пилот экстра-класса
1
– Ну вот, кажется, и все, – сказал Говор. – Теперь все, – согласился Серегин. – Да, еще одно: мой пилот. Вы подобрали? Серегин кивнул с маленьким запозданием; эта пауза не ускользнула от Говора. – Вас что-то смущает? – Пожалуй, да, – сознался Серегин. Он выпятил нижнюю губу, склонил голову влево и повторил: – Пожалуй, да. – Честное слово, я не знаю, до чего мы так дойдем. Что, неужели нельзя уже найти приличного пилота? Зачем же вы советовали мне отпустить Моргуна на звезды? После него мне нужен очень хороший пилот. С другим я просто не смогу летать, вы это знаете. – Судя по знакам отличия, он хороший пилот, – сказал Серегин. – У него их полная грудь. – В чем же дело? – Хотел бы я знать, в чем дело, – сказал Серегин, скептически покачивая головой. – Опыта у него, по-видимому, достаточно. Но что-то такое есть в нем… – Это лучше, чем когда нет ничего, – прервал Говор. – Вы ознакомились с документами? Да, впрочем, Резерв не прислал бы мне кого попало. Они меня знают. – Я тоже так думаю, – сказал Серегин, не моргнув глазом. – Да кто вас не знает? – Говор покосился на него; Серегин был непроницаемо серьезен. – Документов у него пока нет, по его словам, их сейчас оформляет Резерв. А так, с виду, парень в порядке. – Какой класс? – Экстра. Говор поднялся с кресла с таким видом, словно собирался немедленно засучить рукава и кинуться в атаку. – Вы начинаете острить? – Я ничего не начинаю, – невозмутимо сказал Серегин. – У него экстра-класс. Не думаю, чтобы он врал. – М-да, – буркнул Говор. – Вот в том-то и дело. – Я вас понимаю. Пилоты экстра-класса не каждый день идут на корабли малого радиуса. – Да, не каждый день. Точнее, это первый случай. – Вы правы: тут что-то не так. Может быть, возраст? Как его зовут? – Рогов. – Рогов, Рогов… Где-то что-то… Напомните, Серегин. – Когда-то вы хотели взять пилота с такой фамилией. Только он передумал и ушел на звезды. У него был первый класс. – Значит, он получил экстра и решил принять наше предложение? Странно… – Да нет же, – терпеливо сказал Серегин. – Вы забыли; это было давно. Того два года назад списали по возрасту. – Зачем же вы привели его, Серегин? – Это не он. Возможно, его сын. Ему лет сорок – сорок пять… Говор уселся на угол стола и скрестил руки на груди. – Что же вас смущает? Я вас знаю, Серегин, вы не станете сомневаться зря. Ну отвечайте же, бестолковый человек! Серегин пожал плечами. – Ничего определенного. Но, когда я смотрю ему в глаза, мне кажется, что он куда старше всех нас. – Возможно, усталость, – предположил Говор. – Да, наверное, усталость. Он хочет отдохнуть здесь, в системе. Но вы сказали ему, что работа у нас очень напряженная? Иногда из-за одного человека приходится гонять машину чуть ли не на другой конец солнечной системы. Такова космическая ветвь геронтологии. – Соскользнув со стола, Говор заложил руки за спину, гордо выпятил живот. – Если где-нибудь на Энцеладе человеку удается дожить до ста двадцати, мы вынуждены облазить всю планету, чтобы в конечном итоге убедиться в том, что там нет никаких специфических условий, ведущих к увеличению продолжительности жизни, а просто у человека хорошая наследственность. |
