Но, я думаю, имелось и то обстоятельство, что между участниками группы всегда существовали разногласия: Роджеру и мне нравились спецэффекты, шоу, техника, тогда как Дэйв и Рик занимали чисто музыкальную позицию. Это очень широкое обобщение, но поскольку с самого начала «The Wall» замышлялась как большая театрализованная постановка, то, я полагаю, это и положило начало конфликту. Рик же абсолютно не способен за себя постоять, он очень мягкий человек. Он сам для себя был врагом в той ситуации, он мог бы, наверное, внести несколько больший вклад в творческий процесс и изменить ситуацию, но Роджер маневрировал блестяще. (Смеется.) Истинный Сталин, выглядящий этаким старым простаком. Мы все чувствовали себя неспособными изменить ситуацию или сделать что-нибудь. Роджер дал нам понять, что, если Рик останется, он уйдет вместе с альбомом, а нависшая над нами финансовая угроза — не просто убытки, а натуральное банкротство, — я считаю, была довольно весомой. Мы находились под большим давлением. Я чувствовал себя виноватым. На самом деле я до сих пор ощущаю вину. Оглядываясь назад, кажется, что я мог бы вести себя лучше и изменить ситуацию. Однако если бы мы сейчас снова оказались в той ситуации, вероятно, мы поступили бы так же.

РАЙТ: Было бы довольно легко сказать: «Он ушел из группы, потому что он был наркоманом или алкоголиком». Могу честно признаться, причиной моего ухода не были наркотики. Безусловно, мы все принимали наркотики — Роджер, я, Дэйв, Ник, Боб Эзрин, но не в студии.

УОТЕРС: Кое-кто принимал слишком много наркотиков — у него были очень большие проблемы. Я, разумеется, не принимал наркотики тогда.

РАЙТ: Я думаю, что мы с Роджером никогда не были большими друзьями, но мы также не были и врагами, пока он не стал эгоцентристом. Однажды он решил, что хочет контролировать абсолютно все, и его первой мыслью было: «Избавлюсь от Рика, я никогда его не любил». Это была часть его большого плана стать лидером, автором, продюсером и иметь нас в качестве музыкантов, подыгрывающих ему. Полагаю, следующим шагом в его плане было избавиться от Ника, ходил такой слушок, затем оставить Дэйва в качестве гитариста и использовать сессионных музыкантов. Ты можешь сказать, что все это чушь, но я подозреваю, что именно так он и планировал.

Полагаю, он скажет тебе, что я потерял интерес к группе. Как-то во времена «Animals» я подсел к нашему менеджеру и сказал: «Я хочу уйти из группы, мне не нравятся идеи Роджера». Но я тогда не думал серьезно об уходе, хотя чувствовал недовольство. В то время я разводился с женой, меня не очень интересовала «The Wall», и у меня не было никакого материала. Он говорит, что я не внес никакого вклада, но он не дал мне возможности что-либо внести.

Мы сделали перерыв после того, как закончили записываться во Франции, и я отправился в Грецию повидаться с семьей. Мне позвонил Стив и сказал: «Немедленно приезжай в Лос-Анджелес, Роджер хочет, чтобы ты начал записывать клавишные треки». Я сказал: «Я не видел своих детей много месяцев, я приеду, когда мы договорились». Он сказал: «Хорошо, я понял». Когда я появился в ранее оговоренный день, Стив встретил меня и сказал: «Роджер хочет убрать тебя из группы».

МЕЙСОН: Он просто взял и ушел. Полагаю, он подумал: «Ну, если так, то с меня хватит».

РАЙТ: Меня загнали в угол. Дэйв и Ник должны были сказать: «Это неправильно, мы считаем, что это несправедливо». Когда мы встретились с Роджером, он сказал: «Послушай, или ты уходишь из группы, или я не позволю вам записывать мой материал «The Wall». Возможно, он блефовал, но именно так он мне сказал. Напомню, мы находились в ужасной финансовой ситуации, и он сказал мне: «Ты можешь получить весь свой гонорар за этот альбом, но ты должен уйти прямо сейчас, а мы возьмем другого клавишника, чтобы закончить работу».