— Подозрительно, что эта сумасшедшая была в одном заведении с Магнусом. И как она добралась до Эдинбурга, и почему, почему сунулась в дом престарелых в Колтоне, и как раз в палату к бедной Ма?

Они были буквально потрясены всей этой кошмарной историей, особенно когда узнали, что миссис Мерчи изменила-таки завещание.

— Нет, я с ума схожу, — сказал Дэн. Разумея, что он не в силах связать концы с концами. Только одна Маргарет присутствовала при его разговоре с Магнусом в прошлое воскресенье, когда прозвучала мысль о том, что матери следует изменить завещание.

— Звони Маргарет, — сказал он Грете. У Маргарет была тогда работа и жилье в Глазго. Только она вернулась с похорон — раздался материнский звонок.

— Да, я знаю, что она переменила завещание. Это я устроила ей встречу с Уотерсом. Я там была. Я сказала: «Ты просила привести мистера Уотерса, бабушка, ты ж хотела поменять завещание в пользу папы, и это, по-моему, правильно». Уотерс был совершенно согласен. Цветы ей очень понравились. Он принес черновик нового завещания. Сначала она хотела разделить свое имущество между папой и тетями, но мы сказали, что так ничего не получится. Одним словом, мы подправили этот черновик, и Уотерс его унес. На другой день он вернулся, и она при свидетелях поставила свою подпись. Она была просто счастлива. Значит, она умерла счастливой. И папа теперь богат, и мы сохраним целостность нашего дома.

Все это Грета пересказала Дэну, а потом, по телефону, двум старшим своим дочерям, совершенно непохожим на Маргарет.

Эти дочери недавно повыходили замуж. У обеих была работа. Старшая, Флора, преподавала в начальной школе, а муж служил в адвокатской конторе; жили они в одном доме в Блакхизе, где сдавали квартиру, чтоб выплачивать ипотеку. Вторая дочь, Юнис, была замужем за администратором на автомобильном заводе. И преподавала в средней школе в Далидже, где они жили. Флора была невероятно хорошенькая, основательная, рассудительная, с глубокой потребностью в строгом режиме, которой исключительно соответствовал ее молодой супруг; и не имело большого значения, какие сюрпризы подносила ей жизнь, ибо Флора умела как-то так их приладить к испытанной схеме, проверенному прецеденту, расхожей рубрике. Супруг же поставлял нужные формулировки. Убийство бабушки было «несчастным случаем», тот факт, с которым успела ознакомиться Флора, что завещание изменено в пользу ее отца, было «совпадением, удачным в данных обстоятельствах». То, что Магнус сумасшедший, было дело обычное, «встречающееся в самых лучших семьях». Тот факт, что маньячка-убийца вышла из того же заведения, где содержался Магнус, ровно ничего не означал: «Одно с другим абсолютно не связано». Флора приняла ванну, как всегда по вечерам, подготовила, что надеть с утра; Берт, супруг, накрыл на стол к завтраку. И, не нарушая режима, без забот и тревог, они улеглись в постель.

Сестрица Юнис, блондинка со светлыми глазами и длинными волосами, была на шестом месяце. Очерк ее стал нечетким и зыбким, как смазанный снимок. Матери она сказала:

— Надеюсь, эта новость меня не расстроит. Такое жуткое убийство.

— Может, не надо было тебе говорить, — сказала Грета.

— Но ты же сказала.

— Я думала, тебе приятно будет узнать, что папа освободился от финансовых забот.

— Повезло.

— Это Маргарет привела к бабушке Уотерса. И устроила, чтоб бабушка изменила завещание.

— И на другой день ее убили?

— Нет, через три дня. То есть в пятницу Уотерс вернулся за подписью.

Умерла миссис Мерчи в субботнюю ночь.

— Очень все это подозрительно, — сказала Юнис. — Не нравится мне это. И Питеру не понравится.

— Нам тоже не нравится, — сказала Грета. — Мы с папой чувствуем, что это выглядит странно. Но что мы можем поделать?

— Значит, это была идея Маргарет?

— Да.