Теппик перевел дыхание, напрягся, пошарил рукой у пояса, вытащил кинжал и, прежде чем сила тяготения успела заявить о себе, воткнул его между кирпичей. Помедлил, задыхаясь и выжидая, пока сила тяготения вновь утратит к нему интерес, после чего постарался проделать то же самое со вторым кинжалом.

Один из стоявших внизу пекарей, похоже, отпустил шутку и выковырял из уха кусочек известки. Пока его коллеги смеялись, Теппик стоял в лунном свете на двух тонких, как лучина, клатчских клинках, осторожно пробираясь ладонями к защелке окна, чей подоконник так выручил его.

Окно было заперто. Разумеется, его можно было бы распахнуть сильным ударом, но тот же удар отбросит Теппика назад, в пустоту. Он вздохнул и, двигаясь с точностью часовщика, вытащил из чехла алмазный циркуль. Теппик медленно вычертил на пыльном стекле круг…

* * *

— Ты должен нести его сам, — сказал Чиддер. — Такие здесь правила.

Теппик взглянул на свой сундук. Интригующее начало.

— Дома у нас есть специальные люди, — ответил он. — Евнухи, ну и так далее.

— Надо было прихватить хотя бы одного из них с собой.

— Они плохо переносят путешествия, — объяснил Теппик.

На самом деле он непреклонно отвергал все предложения взять с собой маленькую свиту — Диос несколько дней даже дулся на него. Не подобает человеку, в чьих жилах течет царская кровь, отправляться в мир словно простолюдину. Но Теппик стоял на своем. Он был абсолютно уверен, что, когда убийца выходит на дело, его не сопровождает толпа служанок и дворецких. Однако теперь Теппик несколько поколебался в своих воззрениях. В виде эксперимента он рывком попытался приподнять сундук, и в конце концов ему удалось пристроить багаж на плече.

— Похоже, люди у вас живут богато, — заметил Чиддер, неторопливо шагая рядом.

— Не так чтобы очень, — после некоторого раздумья ответил Теппик. — Большинство выращивают дыни, чеснок и всякое такое прочее. А еще стоят на улицах и кричат ура.

— И твои родители тоже? — озадаченно переспросил Чиддер.

— Они? Нет. Мой отец — фараон. А мать, кажется, была наложницей.

— Я-то считал, что наложница — это такой овощ.

— Вряд ли. Хотя мы никогда серьезно не говорили на эту тему. В общем, она умерла, когда я был еще маленький.

— Ужас какой, — весело заметил Чиддер.

— Однажды лунной ночью она решила поплавать верхом на бревне, а потом оказалось, что это крокодил.

Из вежливости Теппик сделал вид, что не обратил внимания на реакцию собеседника.

— А мой отец — по торговой части, — поделился Чиддер, когда они проходили под аркой.

— Это, должно быть, интересно, — уважительно произнес Теппик. Он почувствовал, что совершенно изнемогает под грузом новых впечатлений, и добавил: — Сам я никогда этим не занимался, но мне кажется, что торговцы — очень славные люди.

На протяжении следующих двух часов или около того Чиддер, который своей легкой, изящной походкой шел по жизни так, словно все в ней было ему давным-давно известно, посвящал Теппика в тайны жилых бараков, классных комнат и водопровода. Водопровод он приберег напоследок — тому были все причины.

— Как, вообще нет?

— Ну, есть всякие ведра, бадьи, — уклончиво ответил Теппик, — и много-много слуг.

— Какое-то оно устаревшее, ваше царство. Теппик кивнул.

— Все из-за пирамид, — сказал он. — На них ушли последние деньги.

— Дорогая, должно быть, штука.

— Не особенно, — вздохнул Теппик.