— Уписаться можно, до чего важная птица… — сказал Лаврик и улыбнулся обаятельнейше. — А дипломатическая неприкосновенность у вас найдется, Питер? Вряд ли… Нет ее, я прав? Ну вот… Подумаешь, персона — американский гражданин, советник никем не признанного президента… Что-то меня не тянет вытягиваться в струнку… А как насчет этого? — он кивнул на валявшееся оружие.

Деймонд преспокойно ответил:

— При чем здесь я? Я и не подозревал, что у них есть оружие.

— Логично, — кивнул Лаврик. — И, в общем, непробиваемо… А насчет этого как? — он кивнул на агрегат и баллоны.

Столь же спокойно янкес ответил:

— Мне, как советнику президента, поручили наблюдать за открытием дверей. Зачем это понадобилось, представления не имею…

— Тоже неплохо, — сказал Лаврик. — Только, любезный мой, на сухом казенном языке все это именуется чуточку иначе: попытка проникновения на секретный военный объект…

— Да что вы говорите! — поднял брови Деймонд в явно наигранном удивлении. — Кто бы мог подумать… Я не владею русским, но тут вообще нет никаких надписей, гласивших бы, что это военный объект, да еще секретный. Откуда я мог знать?

Лаврик улыбнулся вовсе уж лучезарно:

— И это неплохо. Действительно, никаких надписей… Знаете, что самое забавное, Питер? Ваше положение это ничуть не облегчает, вот ведь какая штука… Просто-напросто вас придется задержать по другой статье, чисто уголовной, только и всего. Телебашня — государственная собственность. И вы сцапаны при попытке взлома помещения, являющегося государственной собственностью. То, что у вас дома закон именует «бэрглэри» — незаконное вторжение, ага… Не помню точно, как звучит та статья, которую вам прилепят, но она есть, — он словно бы сожалеючи покачал головой: — Какая все же пошлость, Питер — для человека вроде вас оказаться под следствием по чисто уголовной статье… По которой пока что пойдут и ваши ребятки — та самая попытка взлома казенного помещения, да вдобавок незаконное ношение огнестрельного оружия… Они ведь местные, а? Когда они поймут, сколько им корячиться, наверняка петь будут, как соловьи, порасскажут о вас немало интересного… да и мы с напарником можем кое-что порассказать и предъявить кое-какие пленочки. А ваша очаровательная напарница тоже не имеет дипломатического паспорта… Провал, Питер, а? Классический, звонкий, стопроцентный провал… А ваш «президент» и прочий зоопарк… Могу вам сказать по секрету, благо никто наш разговор не пишет: очень скоро с этим паноптикумом будут кончать. Так что, пока вас везут до места, подумайте как следует, какое вам поведение выбрать, когда в самое ближайшее время начнутся интересные события…

Он сделал жест — и двое морпехов, предварительно стянув Деймонду руки за спиной ремнем, повели его к лестнице. Лаврик тихонько сказал Мазуру по-английски:

— Швейную Машинку тоже уже поехали брать — и еще нескольких аборигенов, прямо замешанных в иные предосудительные дела. Посидят денек на нарах, а потом, когда все начнется, я вкупе с соседями с ними поговорю уже обстоятельно… Ну, и будем освобождать ребят? — продолжал он уже громко, по-русски. — Что-то я не вижу телекамеры, хорошо замаскирована, но они нас, несомненно, давно увидели, так что не должны нервничать, Кирилл, валяй.

Мазур шагнул к кодовому замку, потянулся пальцем к верхнему рядку стальных кнопок и проворно набрал шестизначный код — пусть даже их сейчас видели на экране, следовало удостоверить, что пришли свои.