|
Иначе с чего бы они объявились такой кодлой? Потом они проявляют при свидетелях эту пленочку — и начинается шумиха. Убедительные снимки — и два жмурика, которые уже ничего не смогут опровергнуть… Теперь понятно, почему они меня не тронули. Наверняка ко мне часов через несколько должен был заявиться Деймонд со скорбной рожей, рассказать о твоей печальной кончине, денег сунуть, пленку отдать, чтобы я ее, присовокупив к прочим, и передал тому дипломату… и быть может, побыстрее смылся бы после этого из Союза. Все логично, для западного обывателя очень даже убедительно да и для местных бандерлогов тоже — чего еще ждать от зверообразных советских оккупантов? Шуму и вони было бы… Теперь-то, конечно, не будет — куда они без этой пленки? Ну что, будешь задавать вопросы на манер доктора Ватсона?
— Да, пожалуй, Шерлок… — сказал Мазур. — Откуда они взяли реквизит, как думаешь? — А тут и думать нечего, — сказал Лаврик. — Была парочка ограблений флотских вещевых складов. И парочка налетов на отделения милиции в местах поглуше, причем оба раза вычистили оружейные комнаты… — И «Макаров», получается, оттуда? — Да нет, — сказал Лаврик. — Они все тоньше продумали. Ты видел, что я сразу отдал пистолет кап-два, который нас встречал? — Конечно. — Они молодцы, — сказал Лаврик. — Пробили ствол в темпе, табельное оружие, числится за капитаном из одного из здешних РОВД столичных, я имею в виду. Убойный отдел. Русский, в отличие от иных сослуживцев — и, увы, соплеменников — симпатий к Национальному Фронту не проявлял ни малейших. Две недели назад отправил жену с дочкой к родителям в Ростов. С работы ушел вчера вечером, был ли дома, пока неизвестно — но сегодня утром на службу не явился. К нему съездили, позвонили в дверь, когда никто не ответил, аккуратненько ее вскрыли с понятыми. Ни трупа, ни следов борьбы. Пропал без вести. Крепко подозреваю, что в живых его уже нет, и именно из него пропагандоны должны были сделать кого-то вроде «ликвидатора КГБ». Возможно, пистолет должен был остаться рядом с твоим трупом. Но это уж домыслы, тут я что-то конкретное говорить не берусь… Вот такие дела. Непохоже, чтобы захлестывали эмоции, а? — С чего бы? — пожал плечами Мазур. — Дело житейское, философски говоря. Столько раз пытались убить, да и тебя тоже… Грамотно выстроено… — Профессионалы, — усмехнулся Лаврик. — Так что лично тебя упрекать абсолютно не в чем — это не ты запоролся, это им понадобился мертвый труп австралийца… — А не могли этот спектакль снимать два разных фотографа. И у них есть вторая пленка? — Вот это вряд ли, — серьезно сказал Лаврик. — Чем меньше посвященных в таких делах, тем лучше. Так что все за то, что малину мы им обгадили… точнее, ты, — он аккуратно собрал фотографии в стопку и убрал их в тумбочку. — А теперь… Не остограммиться ли нам, сударь, в честь твоего спасения от супостатов? Мне отчет сдавать только завтра, и обстоятельный доклад нам обоим делать только завтра — Шлыков ранним утречком прилетает. Время еще и к вечеру не подошло, для орлов вроде нас с тобой полбутылки вискаря на двоих — детская доза. Там, в шкафчике, кое-какой сухпай должен быть… А? — С удовольствием, — искренне сказал Мазур. — С декорациями, конечно? — Само собой, — сказал Лаврик. — Кто попало не зайдет, но все равно, не дома… Декорации были поставлены быстро и выглядели вполне убедительно — оба имели и по этой части немалый опыт. |
