.. Я чувствую. И то сказать, разве тебе
предлагают осетрину второй свежести? - она грациозно спрыгнула с
диванчика и встала посередине тесного купе в позе боттичеллневской
Венеры. - Какова? А вдобавок еще и умница...
ГЛАВА ВТОРАЯ
Я НАКЛОНЮСЬ НАД КРАЕМ БЕЗДНЫ...
- Накинь на себя что-нибудь, умница, - сказал Мазур понуро. -
Охолонуть дай моей старческой плоти...
- Слушаю и повинуюсь, о мой повелитель, - она накинула короткое
джинсовое платьице, небрежно его застегнула через пуговицу, села рядом и
пытливо всмотрелась: - Кирилл, что ты надулся? Все будет прекрасно...
- Да я и не сомневаюсь, - сказал Мазур вяло. - Это я так, о своем
задумался...
Он и в самом деле думал сейчас о своем. Поезд ощутимо замедлял ход,
за окном потянулись неказистые деревенские домишки, серые покосившиеся
заплоты, лохматые псы неизвестной породы валялись у калиток, стояла
задумчивая корова, повесив безрогую башку. До Шантарска оставалась всего-
то сотня километров или чуть поболее....
Откровенно говоря, Мазур не любил Шантарска. И оттого, что здесь
пять лет назад погибла Ольга, и оттого, что здесь не раз приходилось
работать - или, что немногим веселее, именно отсюда отправляться на
работу, а работа не то чтобы встала поперек души, но... С возрастом в
душе накапливается некая тоскливая безнадежность, начинает казаться, что
все было зря - зря резали друг друга боевые пловцы у Ахатинских островов
и на рейде Эль-Бахлака, зря метались по здешней тайге лихие волкодавы,
поливая друг друга из автоматов и пришпиливая врага к соснам метко
брошенными тесаками, зря на противоположном бочке глобуса, в
достопамятной республике Санта-Кроче азартно играли со смертью горячие
латиноамериканские парни и девчонки при посильном участии российских
офицеров... Какая разница, чем все кончалось, если огромная и необъятная
планета будет точно так же нестись в пространстве и без них? Был один
еврей, так он сказал, что все проходит...
Колеса скрипели и пищали - поезд тормозил у крохотного вокзальчика
в нелепо разбросанной на большом пространстве, ничем не примечательной
деревушке, славной лишь тем, что именно ей некогда посвятил парочку
желчных фраз в знаменитых путевых заметках сам Антон Павлович Чехов,
аллах его ведает, почему. Послышалось жестяное шипение репродуктора,
qnnayhbxecn о прибытии поезда на второй путь (для прапорщиков - на
третью и четвертую рельсы), а потом о том, что стоянка продлится
пятнадцать минут...
- Что-то ты захандрил, - сказала Света, критически его обозрев. -
Ладно, времени достаточно, пойду тебе пива куплю. |