След -
ложный.
Что дальше? Тот мужик в синем жигуленке, определенно местный
таксист? Или сначала - ларьки? Покупателей тут не так уж много, Светку
мог кто-то и запомнить... Точно. Нужно, не мешкая, проверить, потому что
нет других направлений для поиска попросту нет, и...
Его тронули за локоть, и незнакомый мужской голос позвал
настойчиво:
- Эй, земеля!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЖИЛ-БЫЛ ПОКОЙНИК
Мазур обернулся, как ужаленный. Перед ним стоял невысокий,
лысоватый мужичок, одетый с исконно славянской, исконно провинциальной
простотой: расшлепанные сандалеты на босу ногу, тренировочные штаны с
пузырями на коленях, пыльный суконный пиджачишко поверх майки. И
недельная щетина, конечно, куда ж без нее такому вот индивидууму... И
отчаянный запах сивухи на метр окрест.
- Ну? - нетерпеливо спросил Мазур. Мужичонка, оглядевшись, поманил
его за киоски:
- Слышь, отойдем...
- Ну? - повторил Мазур неприветливо. - Какие дела? Бросив по
сторонам столь же сторожкий взгляд, абориген посунулся к нему вплотную:
- Эй, ты не девку, часом, ищешь? Белобрысая такая, вся из себя
охерительная, в джинсе?
Мазур мгновенно ожил, как волк, почуявший овечий запашок. Сам
наклонился к мужичку, так, что они едва не соприкасались лбами:
- Ты ее видел, мужик?
Ну понятно, что видел, иначе как бы смог описать с такой, в общем,
точностью? Абориген, сморщившись в гримасе, которую полагал неимоверно
хитрой, прошептал:
- Ты уж сначала на поправление души... Полдюжинки...
Решение Мазур принял мгновенно. Ухватив аборигена за пыльный
суконный локоть, чтобы, чего доброго, не растаял в теплом безветренном
воздухе, потащил к ближайшему киоску. Наугад вытащил из бумажника
купюру, сунул в крохотное окошечко и потребовал шесть бутылок пива,
безразлично какого, лишь бы это были поллитровки. Сунув сдачу в
нагрудный карман, сгреб бутылки в охапку и, не оглядываясь - теперь-то
мужик никуда не денется - первым направился в крохотный скверик, к
скамейке, под которой так и дрых индивидуум в майке.
- Ну? - спросил он, рядочком выстроив бутылки с живительной влагой
на земле. Тип в майке явно не способен был не только кого-то
подслушивать, но и вообще осознавать реальность, так что его-то
опасаться не приходилось. |