– И он пришел?

Девушка вздохнула:

– Пришел. Уже на следующий день он числился руководителем фирмы.

– Числился или действительно работал директором?

Девушка отрицательно покачала головой:

– Нет, он только числился, но до дел фирмы его так и не допустили.

– А чем занималась его фирма, он вам не рассказывал?

Вадиму показалось, что в какой-то момент в ее глазах мелькнул страх, но уже в следующее мгновение его взгляд встретили потухшие глаза сломленного горем человека.

– Только мельком… Но я особенно у него не расспрашивала. Правда, он говорил о том, что его сильно обманули! Ему обещали, что он будет получать от каждой сделки до десяти процентов, но в действительности платили всего лишь по тысяче рублей. Этих денег едва хватало, чтобы немного приодеться и отослать кое-что родителям. Худо ли бедно, но ему все-таки платили.

– Понятно, – кивнул Вадим. – А вы не заметили каких-нибудь перемен в его настроении за последнее время.

– Конечно, заметила. Эти перемены начались около месяца назад. Он мне как-то даже намекнул, что фирма занимается какими-то противозаконными делами, и твердо намеревался уйти оттуда. Сказал, что о своем уходе уже сообщил руководству. Собственно, именно тогда у него и начались неприятности. Говорил даже, что за ним кто-то следит, что побывали у него в квартире. А потом решил переехать ко мне. И вот так получилось…

Вадим поднялся. В глазах Клары промелькнуло нечто похожее на облегчение: оно и понятно, девушке хотелось побыть со своим горем наедине.

Попрощавшись, майор вышел на улицу. Сел в автомобиль. Отгородившись от многошумной действительности тонированными стеклами, Шевцов откинулся на спинку мягкого кресла. В одиночестве думалось хорошо.

За последние две недели произошло три похожих убийства. Некто всемогущий и вездесущий нанимает в качестве директоров подставных фирм иногородних студентов, не всегда искушенных в финансовых вопросах, пообещав им за автограф на липовых документах до десяти процентов от сделки. А когда налоговые органы добираются до руководителя фирмы, то его просто устраняют как нежелательного свидетеля.

Если неизвестные работодатели отважились на убийство, значит, за их деятельностью стоят очень серьезные аферы, к которым стоит попристальнее присмотреться. Вадим припомнил, что на покойнике, обнаруженном на прошлой неделе, числилось около тридцати фирм-однодневок. Они закрывались тотчас, едва на них выходили налоговые органы. Парень был настолько активен, что лично регистрировал фирмы в налоговой инспекции, открывал расчетные счета, получал финансовые документы. Причем помещение офиса было в санатории для душевнобольных, в пристрое, где дворник обычно хранил всякую утварь – от черенков для лопат до скребков с ломами.

С задержанием студента опоздали всего лишь на несколько часов. В тот день, когда был выявлен подлинный адрес его проживания, он уже лежал в своей квартире с простреленным черепом. Причем почерк этого убийства полностью повторял сегодняшний. Если сравнить оба убийства, то можно предположить, что самым неожиданным образом на генеральных директоров однодневных фирм вдруг накатила волна суицидов.

Что само по себе странно.

С какой это стати молодым людям расставаться с жизнью? Да еще в тот самый момент, когда неожиданным образом произошло то, к чему они так долго стремились: определенный достаток, возможность обедать в дорогих ресторанах, не заглядывая в кошелек, и приглашать в упакованную барахлом квартиру понравившуюся девушку.