Если бы только не страсть к алкоголю… Хозяин «Бара», конечно, ежедневно наливал ему бесплатно порцию виски, но покрывать все потребности дервиша в спиртном совсем без денег отказывался – потребностей было так много, что это оказывалось слишком дорого даже для него.

Поэтому многоуважаемому Абу-Махди приходилось подрабатывать, чтобы не остаться без горячительных напитков. Например, осведомителем у Улофа Йоханссона, он же эфенди Алишер, как прозвали его рыночные торговцы за внушительные габариты и грозность: Высокий Лев. Тем более что подобную работу никак нельзя было назвать скучной…

– Ну? – ласково поощрил эфенди Алишер Йоханссон, когда Абу-Махди погрузился в свою порцию.

Беседовать на пикантные темы в «Баре» он не опасался. Прослушка здесь, конечно, была – странным было бы для службы безопасности восточной деспотии не установить прослушку в месте, где от адского пойла неизменно развязываются языки. Но вся она принадлежала «Аламуту». Если бы кто-нибудь попытался установить в «Баре» свою подслушивающую штуковину, ее немедленно зафиксировали бы и уничтожили.

– Есть интересное, – поведал дервиш.

Маленький засранец, отметил про себя Йоханссон. Всегда профессионально тянет жилы, за что и имеет обычно в полтора раза больше положенного. Хотя, признаем честно, его информация чаще всего и ценится аналитическим отделом раза в полтора больше, чем информация других осведомителей.

– Так поведай его мне, друг мой, – проникновенно посоветовал эфенди Алишер. – Пока это интересное принадлежит только тебе, оно не стоит ничего.

Восточным подходцам и реверансам мистеру Йоханссону тоже пришлось научиться, плотно общаясь с мусульманами.

Дервиш, впрочем, по собственному опыту знал, что терпением эфенди Алишера нельзя злоупотреблять долго, поэтому быстро перешел к сути:

– Вчера у многоуважаемых эфенди, когда-то плотно завязанных на торговле наркотиками, состоялась встреча в чайхане эфенди Заки, которого они считают своим. Присутствовали полковник Акмаль, эфенди Хаким, министр аль-Халиль и еще другие, которых я не опознал. Но есть неплохие записи, так что опознать их – дело техники. Они полагают, что новый король, да благословит его Аллах и приветствует, сильно их ущемляет, и рассуждали о том, что было бы неплохо его поменять. Конкретных предложений пока не выдвигали, но общая атмосфера примерно такая. Боюсь, что рано или поздно они начнут выдвигать предложения – и скорее рано, чем поздно…

– Прекрасно, друг мой! – сказал Йоханссон. – Эта информация стоит вдвое больше, чем обычно. Записи зальешь в личку на тот сайт для собаководов, как обычно, мы их внимательно изучим…

Все-таки дервиш – прекрасное прикрытие для осведомителя. Эфенди Алишер вполне мог представить себе, что в процессе записи Абу-Махди просто сидел в углу у двери, забавляясь деревянным волчком, в то время как государственные преступники, совершенно не опасаясь его присутствия, рассуждали о свержении верховной власти. Вернее, просто не замечая его присутствия. И волчка, в который было встроено записывающее устройство.

Дервиш слил работодателю еще несколько новостей криминального мира, масштабом помельче, и степенно удалился, унося во внутренних карманах от щедрот Йоханссона две непочатые бутылки виски. А швед перебрался за ближайший свободный столик – вкушать обильный арабский завтрак и размышлять над полученной информацией. Покидать «Бар» он не спешил: сегодня с утра у него было еще две встречи с осведомителями.

Его размышления нарушил чей-то голос:

– Позвольте подсесть за ваш столик, эфенди Алишер.