— Спасибо за правду! Я, в общем, и не рвусь в артисты. Но мне всё-таки интересно.

— Да нет, способности у тебя есть, но… чувствуется, что ты актер на бумаге, так сказать.

Я сощурился, соображая.

— В смысле — в зарплатной ведомости?

— Нет, в смысле, что ты лучше всего играешь не на площадке, а в текстах своих книг…

А вот это уже прозвучало как комплимент, достойный и приятный.

— Ну, в книгах я и актер, причем исполняющий сразу все роли, включая детские и женские, и режиссер, и оператор, и декоратор, и реквизитор, и художник по костюмам…

Я шутливо загибал пальцы — мол, можете начинать мне завидовать, и Анастасия улыбнулась и с долей серьёзности ответила:

— Поэтому тебе точно нужно стать сценаристом…

Я кивнул и немного задумался. В этот момент мы как раз подъехали к длинному, как поезд, дому киношников. Настя завела машину во двор. Мы вышли и поднялись на ее этаж. Едва Трегубова отворила дверь и шагнула через порог, как из глубины квартиры послышался мужской голос:

— Настя! Это ты?!

И кулаки мои невольно сжались…