Если позволительно мне дать Вам совет, то я самым искренним и настоятельнейшим образом хотел бы убедить Вас поискать каких-либо других средств помочь Вашему другу. Вы не можете себе представить, сколько забот и неприятностей Вы уготовите себе, если вступите на путь писательства, сколько досады и горечи проникнет в Вашу жизнь, судя по Вашему письму, столь уединенную. Никакое денежное вознаграждение, поверьте, никогда не возместит Вам потери душевного покоя.

Я верну Вам рукопись, как только Вы укажете мне, куда и как ее направить. Позвольте мне уверить Вас, что эти несколько слов я набросал со всей искренностью, ибо тон Вашего письма таков, что я не мог ограничиться сухим деловым ответом.

Остаюсь, сударыня, Вашим покорным слугой.

34

КРУКШЕНКУ

Мой дорогой Крукшенк, на очаге должен быть маленький чайник, а на столе маленький черный чайник для заварки с подносом и прочим и жестяная баночка для хранения чая - на две унции. Кроме того, висит шаль, а перед очагом играет кошка с котятами.

Всегда преданный Вам.

35

ДЖОНУ ФОРСТЕРУ

9 февраля 1838 г.

...Первая глава "Николаса" окончена. Пришлось повозиться, но мне кажется, что она удалась...

36

ДЖОНУ ФОРСТЕРУ

...Только меня выкинет на берег и я принимаюсь мужественно атаковать "Оливера", как поднимается волна моей ежемесячной работы и затягивает меня снова в море рукописей...

37

РИЧАРДУ ВЕНТЛИ

11 февраля 1838 г.

...Я много думал последнее время о "Барнеби Радже". Гримальди * отнял столько времени от короткого промежутка, который у меня был между окончанием "Пиквика" и началом новой работы, что, боюсь, я не доведу ее к намеченному мною сроку до такого состояния, которое удовлетворило бы меня и годилось бы для Вас. Я хотел бы, чтобы Вы поразмыслили над следующим предложением: не кажется ли Вам, что Вам было бы выгоднее, а мне много проще начать печатать "Барнеби Радж" в "Альманахе" тотчас по окончании "Оливера Твиста" и выпускать его в течение того же срока, что и предыдущий роман, с тем чтобы впоследствии издать его в трех томах? Рассудите сами. Для того чтобы "Альманах" удержался на том же уровне, необходимо продолжать печатать в нем какую-либо мою повесть, - после того, как закончится "Оливер". Если я засяду за "Барнеби Раджа" и примусь писать его урывками в свободное время (а учитывая мои многочисленные обязательства, таким образом я мог бы окончить его очень нескоро), ясно, что я никак не могу одновременно начать какой-либо новый роман в выпусках для "Альманаха". Писать три разные повести сразу, давая в печать ежемесячно по большой порции каждой, было бы не по плечу самому Скотту. Между тем, если мы начнем публиковать "Барнеби" в "Альманахе", мы восполним берешь, которая образуется с окончанием "Оливера", а у Вас будет еще то преимущество, что новая работа безусловно поднимет цену на "Оливера Твиста". Поразмыслите об этом на досуге. Я действительно пекусь о том, чтобы поступить наилучшим образом не только по отношению к себе, но и к Вам, и если бы Вы приняли мое предложение, все материальные выгоды были бы на Вашей стороне...

38

ФОРСТЕРУ

21 февраля 1838 г.

...Вчера написал двадцать страниц "Николаса", - остается еще четыре на утро (встал в восемь!), - и заказал лошадь на час.

39

ФОРСТЕРУ 9 марта 1838 г.

...Вчера до обеда обдумывал "Оливера", но как только я принялся за него всерьез, меня позвали к Кэт *. Впрочем, я успел сделать восемь страниц и надеюсь сегодня утром довести их число до пятнадцати.

40

ДОКТОРУ КЮНЦЕЛЮ *

Даути-стрит,

понедельник вечером, июль 1838 г.

Дорогой сэр,

Держите, пожалуйста, "Английских писателей", сколько Вам угодно.