2-я причина, меня мучащая, - это тоска по вас: ни одной-то строчки до сих пор не получил от тебя, а ведь уговорились, что ты будешь писать на адрес Елены Павловны! Что с тобой делается, скажи, ради бога, почему не пишешь, здорова ли ты, целы ли, здоровы ли дети? Если б ты что написала мне по поводу того, ждать или не ждать мне здесь открытия, я бы был спокоен. Ведь по газетам узнала же ты, что скончалась императрица, как бы тут-то не написать, предвидя, что я непременно должен находиться в затруднении. Каждый день, вчера в дождь, езжу в ужасную даль к Елене Павловне справляться: нет ли письма? Туда и назад рубль извозчику. - Напиши, напиши непременно.

Но, кажется, решусь остаться наверно. Вот хоть бы узнать наверно число, а то что если опять отложат! Вчера, по настоятельному приглашению, был на вечере у Лаврова. Лавров - это мой страстный, исступленный почитатель, питающийся моими сочинениями уже многие годы. Он издатель и капиталист "Русской мысли". Сам он очень богатый неторгующий купец. Два брата его купцы, торгуют хлебом, он же выделился и живет своим капиталом. 33 года, симпатичнейшая и задушевная фигура, предан искусству и поэзии. На вечере у не<го> было человек 15 здешних ученых и литераторов, тоже некоторые из Петербурга. Появление мое вчера у него произвело восторг. Не хотел было оставаться на ужин, но, видя, что огорчу смертельно всех, - остался. Ужин был как большой обед, утонченно приготовленный, с шампанским. После ужина шампанское и сигары в 75 руб. сотня. (Обед 3-го дня был по общей подписке, весьма скромный, не свыше 3-х руб. с персоны, но всю роскошь, цветы, черепаший суп, сигары, залу - всё это Лавров прибавил уже от себя.) Воротился домой в 4-м часу. Сегодня Григорович сообщил, что Тургенев, воротившийся от Льва Толстого, болен, а Толстой почти с ума сошел и даже, может быть, совсем сошел. Приехал и Анненков, то-то будет наша встреча. Надо мне опять повидать Каткова и Любимова, чтоб еще уговориться. Юрьев же приезжал сейчас за статьей, умоляя непременно ее в "Русскую мысль". Золотарев приедет (получено известие). От вас только одних не получаю известия. Аня, ради Христа, напиши по адресам, какие я дал. Все ли письма от меня получила? До сих пор писал каждый день. Ты, Аня, любишь говорить: люблю ли я тебя? А у самой обо мне тоски никакой, а я об тебе тоскую. Что детки! Хоть бы капельку об них услышать. Шутка ли, почти еще две недели разлуки. До свидания, голубчик мой, целую тебя крепко, детишек целую и благословляю. Если будет что особенное, напишу и завтра.

Твой весь Ф. Достоевский.

Р. S. В нашей гостинице кроме меня стоят от Думы еще трое:

два профессора из Казани и из Варшавы и Павлищев, родной племянник Пушкина. Кланяйся батюшке.

864. А. Г. ДОСТОЕВСКОЙ

27-28 мая 1880. Москва

Москва 27/28

2 часа пополуночи, Гостиница "Лоскутная", в № 33.

Милый друг мой Аня, наконец-то получил от тебя сегодня вечером 5 строк карандашом от 24 числа. И вот я получаю только 27-го вечером! Долго же идет письмо. Ужасно обрадовался да и огорчился, ибо всего только 5 строк, да и то с "милым Федором Михайловичем". Ну да бог с тобой. Надеюсь получить впредь получше. Ты теперь уже все знаешь по моим письмам: кажется, придется непременно остаться на открытие памятника.