Ты думаешь, Владик сдался? О нет! Он с ходу реквизировал автомобиль, на котором мы иногда ездим в типографию, и я прошагал десять километров в темноте через лес (так намного короче).

Газета завтра опоздает. А мы в самом конце номера напечатаем жирным шрифтом: "Номер не вышел вовремя изза того, что герой нашего фельетона, Владислав Петрович Езерский, вновь оказался во власти своей левой ноги". Борьба так борьба!

Алексей.

P. S. Прости! Первый раз в жизни забыл поцеловать тебя:

зол, как собака. И валюсь с ног от усталости. Прости!..

Письмо восьмое

Быть может, это прозвучит пошловато, но я убедилась:

время - самый надежный целитель. Еще недавно я бы ужаснулась, узнав, что ты со своими легкими прошагал десять километров по сырому вечернему лесу. А сейчас это твое сумасшествие (ты слышишь: сумасшествие!) меня нисколько не тронуло. Ну ни капельки!

Хотя мои сообщения о летчике и напоминают тебе какието там газетные "шапки", я все же дерзну еще раз сообщить:

он уезжает отсюда через неделю и очень просит меня до отъезда что-то ему ответить. Ради меня он готов перевестись на постоянную работу сюда, в Крым: преподавателем в какуюто летную школу. Я вижу, что он в отличие от тебя по-настоящему любит! Да, да, да: именно по-настоящему и именно в отличи е!..

Не воображай только, что я когда-нибудь приеду в твой дикий лесной край: это значило бы не уважать себя, не ценить своей работы и, наконец, не дорожить твоим здоровьем.

Хотя им я, кажется, почти уже и не дорожу.

История с Езерским, которой ты заполнил все предыдущее письмо, меня очень мало интересует, но я уверена почему-то, что фельетон вы написали беззубый: откуда вам уметь писать фельетоны?! Хотелось бы убедиться в своей правоте: пришли мне один номер этого вашего боевого листка.

И еще скажу, что любая уважающая себя редакция уже давно бы добилась постоянной автомашины, а не гоняла бы своих сотрудников ночью через лес.

Так приедешь ты в Крым или нет?! Спрашиваю тебя в последний раз. Самый последний!

М.

P. S. Как, между прочим, кончилась эта история с "рекордом"? Кто победил?

Письмо девятое

Маришка, любимая! Сегодня был на стройке нового жилого дома, что выходит одной стороной на наш местный Крещатик, а другой - к большому лесному озеру. Думал собрать материал для очерка. Но ничего не собрал...

Бродил по недостроенным этажам и все думал: "А вот бы поселиться нам в этой комнате!.. Или вот в этой... Или вон в той... Сюда бы поставили письменный стол и полочку с книгами. А здесь вот, в этом углу, было бы Маринкино царство: врачебные инструменты, и едва уловимый запах духов, и уж непременно электрический утюг на гладильной доске...

Я ведь знаю, как любит она разглаживать каждую морщинку на платье! А отсюда, с этого балкона, Марина могла бы глядеться прямо в озеро - такого чистого, что даже цвет камешков на дне разобрать можно..."

Мечты, мечты!..

На третьем этаже налетели на меня молодые штукатуры - ребята из ремесленного. "Где же газета?! - кричат. - Обеденный перерыв на носу, а газеты нет! Эх, работнички!.."

Я объяснил, что в понедельник мы "не выходим". Да они это и сами знают. Просто работали без выходного, воскресенье смешалось у них с рабочими днями - вот и понедельника не заметили.

Ну, стали извиняться. А за что? Ведь их "налет" доставил мне только радость! Значит, газету ждут...

Совсем забыл... Ты же спрашивала, чем кончилась борьба вокруг знаменитого уж здесь ястребковского "рекорда". А кончилась она тем, что парторг наш сказал начальнику стройконторы: "Мы не против показателей, а против очковтирателей".