Из этого видно, что отношения между борковскими крестьянами и городскими в свое время были, точно, напряжены. Во всяком случае, известно, что, когда имением владели уже помещики Безобразовы и они в 1917 году волею рока перешли из сословия землевладельцев в категорию дачников, во дворце устроили общежитие для крестьян. Имея в виду прочную родовую память, дачникам следовало бы с опаской появляться в селе Борки. Но нет: до того русский человек незлопамятен, что в худшем случае знакомый мужик попросит у тебя рубль.

То есть отношения у нас чуть ли не приятельские, хотя бы потому, что нас многое сближает, например, такое обстоятельство: рок нас одинаково, поровну обобрал. С другой стороны, нас сближает общая деятельность на земле: члены Союза писателей у нас, не разгибаясь, картошкой занимаются, а в деревне Мозгово один механизатор пишет стихи, два пастуха с Голубой дачи по очереди осваивают публицистику Герцена, зоотехник из колхоза "Путь Ильича" денно и нощно шпионит за своей женой, бухгалтер из колхоза "Сознательный" работает в трех местах. Но и на земле они, конечно, корячатся - этого не отнять.

Письмо четвертое

Как известно, русский человек выпить не дурак. Даже из литературы следует, что у нас и по городам пьют беспробудно, и в сельской местности по той же методе пьют. Лев Толстой, правда, стоит на том, что это занятие на Руси особенно развито в городах, но и по Чехову, и по Тургеневу, и по обоим Успенским, и по Бунину пристрастием к пьянству у нас отличаются все же больше веси, чем города. У Тургенева в "Певцах" даже глубоко художественные натуры из земледельцев до того наклюкались по итогам певческого соревнования, что не то что петь - разговаривать не могли.

А вот Александр Энгельгардт сообщает в своих письмах "Из деревни": "Вообще нужно заметить, что между мужиками-поселянами отпетые пьяницы весьма редки. Я вот уже год живу в деревне и настоящих пьяниц, с отекшими лицами, помраченным умом, трясущимися руками, между мужиками не видел. При случае мужики, бабы, девки, даже дети пьют, даже пьяные напиваются, но это не пьяницы... Мне случалось бывать и на крестьянских сходках, и на съездах избирателей-землевладельцев - право, не могу сказать, где больше пьют. Числом полуштофов крестьяне, пожалуй, больше выпьют, но необходимо принять в расчет, что мужику выпить полштоф нипочем - галдеть только начнет, и больше ничего. Проспится - и опять за соху".

В том-то всё и дело, что крестьянину особенно некогда услаждать себя горячительными напитками, у него не восьмичасовой рабочий день, а порядочный мужик от зари "пашет" и до зари. Он, может быть, и рад бы более или менее последовательно водочкой заниматься, да порядки теперь не те. Прежде, говорят, действительно, крепко пили, это когда скотину держать не давали и можно было худо-бедно продержаться на тощий колхозный рубль. Нынче же крестьянствующая Россия вернулась к натуральному хозяйству, разве что спичек никто не делает и соль самосильно не добывает, поскольку в колхозах все работают задарма. А что такое натуральное хозяйство в новейших условиях и по меркам настоящего мужика? Это значит сена накосить на трех коров, соломы для подстилки где-то украсть тоже время нужно, картошки вырастить столько, чтобы хватило на прокорм семье, борову и двум свинкам, птицу обиходить, раза три в неделю на рынок смотаться со своим товаром плюс надо технику соблюдать в рабочем виде и в регулярном состоянии поддерживать огород.