– Как посмотреть, – сказал Холидей.

– Да, он рассказал и об условиях снятия заклятия.

– Уайетт хороший законник и верный друг, – произнес Холидей, – но не способен разглядеть всех тонкостей проблемы.

– Например? – нахмурился Бантлайн.

– Ринго тянет время, ибо знает: убив Эдисона, он сделает работу.

– Это мы заметили.

– Что же он, по-вашему, сделает, узнав, что мы заручились поддержкой шамана?

Бантлайн озадаченно умолк.

– Он начнет охоту на Эдисона, рассчитывая, что Римский Нос в случае успеха как-нибудь снова его воскресит… Однако если мы уговорим Куэсула вернуть Ринго в могилу до того, как он прикончит Эдисона, то Ринго поймет: Римский Нос больше не вызовет его к жизни, сочтя пустышкой.

– Довольно тонкая и хрупкая цепь рассуждений, Док, – заметил Бантлайн.

– Хотите пари? – спросил Холидей. – Спорить придется на жизнь Тома Эдисона.

Бантлайн обернулся к одному из рабочих.

– Вы, парни, без меня часок обойдетесь, верно? – рабочий кивнул. – Идемте, Док.

– Куда?

– К Тому. Его жилище защищено лучше, чем вы думаете.

– Зачем же мне его показывать? – спросил Холидей. – Я не изобретатель.

– Скажете, есть ли в обороне слабое место. Если есть, мы с Томом его устраним.

– Слабых мест у вас много, – ответил Холидей. – Черт, да я подошел к самой двери и постучался. Ринго так близко подпускать нельзя.

– Доберемся до места за пару минут, – ответил Бантлайн, – тогда и укажете на все, что нуждается в исправлении.

Холидей молча пожал плечами. На ходу он который раз напомнил себе, что нужно купить трость. Простые действия вроде ходьбы и дыхания с каждым днем давались ему все трудней. Может, заключить еще один договор с Куэсула? Например, устранить другого врага в обмен на исцеление от чахотки… Болезнь душила Холидея, лишая кислорода, стоило сделать больше десяти шагов.

– Вот мы и на месте, – объявил Бантлайн, когда они дошли, наконец, до спаренных домов. – Постойте минутку.

Холидей только рад был постоять на месте. Бантлайн тем временем постучался к Эдисону; изобретатель открыл механику, и они о чем-то тихо переговорили. Затем Эдисон снова закрылся, а Бантлайн вернулся к Холидею.

– Итак, Док, – сказал он. – Вот дом, вы – Джонни Ринго. Приступайте к работе.

Холидей соображал так: Ринго подойдет к дому прямо. Ему не навредить, так зачем он будет искать обход и подбираться к цели кружными путями, в поисках открытого окна или оставленного без присмотра черного хода? Холидей уже преодолел половину пути к двери, как вдруг ощутил острую боль в ноге и отпрыгнул.

– Это что еще за черт? – выругался он, глядя на землю.

– Вас ударило током, – пояснил Бантлайн. – Дом на расстоянии двадцати футов окружает кольцо под напряжением, оно служит предупредительным рубежом.

– Ринго это не остановит.

– И не должно, – ответил Бантлайн. Он вышел на дорогу, подобрал камень и вернулся с ним к Холидею. – Подходить ближе я вас просить не смею. Для вас это смертельно опасно, – видя недоверие во взгляде Холидея, Бантлайн сказал: – Вот, – и вручил дантисту камень, – бросьте в любую часть дома. Только не выше шести футов.

Холидей запустил камнем в самую середину фасадного окна.