Изменить размер шрифта - +

Верные его псы решили, что он на время выбыл из игры, мгновение — и дисциплины как не бывало: они пустились в такой буйный пляс, что он тут же вскочил на ноги, словно на него вылили ведро ледяной воды. Во всём его облике не было и следа недавней слабости.

— А ну молчать, подлые псы! — крикнул он. — А не то проколю вас якорем!

Все тут же смолкли.

— Заковали вы детей в цепи, чтобы не улетели?

— Да, капитан.

— Тогда тащите их на палубу!

Несчастных пленников приволокли из трюма, всех, кроме Венди, и выстроили в ряд перед Крюком. Казалось, он их не замечал. Он сидел развалясь с колодой карт в руках, мыча себе под нос обрывки какой-то грубой песни (впрочем, отказать ему в музыкальности было бы несправедливо). Сигара у него во рту время от времени разгоралась, бросая зловещий отблеск на его лицо.

— Слушайте меня, храбрецы! — произнёс он наконец решительно. — Шестерых из вас сегодня ночью я отправлю по доске в море. Двоих оставлю. Мне нужны юнги. Кто будет у меня юнгой?

Когда мальчиков выводили из трюма, Венди сказала им: «Постарайтесь без нужды не раздражать его». И вот Шалун вежливо выступил вперёд. Ему претила мысль о службе под началом Крюка, но он чутьём понимал, что лучше свалить за это вину на кого-нибудь отсутствующего; и хотя он не отличался особым умом, всё же знал, что только матери всегда готовы принять вину на себя. Это знают все дети — и относятся к матери свысока, без конца пользуясь при этом её слабостью.

Шалун решил быть благоразумным и сказал:

— Видите ли, сэр, наверно, моя мама не захочет, чтоб я был пиратом. А твоя, Малыш?

И он подмигнул Малышу, и тот тут же сокрушённо произнёс (можно было подумать, что он глубоко сожалеет об этом):

— Наверно, и моя не захочет, чтобы я был пиратом. А твоя, Близнец?

— Нет, наверно, — ответил, не задумываясь, первый Близнец. — А твоя, Задавака?

— Заткните им глотки! — рявкнул Крюк. И их оттащили в сторону.

— Ну а ты, парень? — сказал Крюк, обращаясь к Джону. — Похоже, что ты не трус. Разве тебе никогда не хотелось стать пиратом, храбрец?

Нужно тебе сказать, что Джон и вправду нет-нет да и мечтал об этом, особенно на уроках арифметики; его поразило, что Крюк обратился именно к нему.

— Да, я подумывал об этом, — признался он. — Мне хотелось, чтобы меня звали Джэк Кровавая Рука.

— Молодец! Хорошее имечко! Так мы и будем тебя звать, если ты пойдёшь ко мне юнгой, храбрец.

— Что ты на это скажешь, Майкл? — спросил Джон.

— А меня как будете звать? — спросил Майкл.

— Джо Чёрная Борода!

Майкл заколебался — и немудрено!

— Ну как, Джон?

Он хотел, чтобы решение принял Джон, ну а Джон, конечно, хотел, чтобы решение принял Майкл.

— А мы останемся верными подданными Короля? — спросил Джон.

— Ну нет! — прошипел Крюк сквозь зубы. — Вы должны будете принести присягу: «Долой Короля!»

Возможно, Джон вёл себя до того не слишком хорошо, но тут он не сплоховал.

— Тогда я отказываюсь! — крикнул он, стукнув кулаком по пороховой бочке прямо под носом у Крюка.

— И я отказываюсь! — подхватил Майкл.

— Британия — владычица морей! — взвизгнул Задира. Разъярённые пираты надавали им зуботычин, а Крюк прорычал:

— Вы сами подписали себе приговор! Ведите наверх их мать! Готовьте доску!

Увидав, что Билл Джукс и Чекко тащат роковую доску, мальчишки побледнели. Не забывай, ведь они ещё маленькие. Но, когда на палубу вывели Венди, они постарались принять бодрый вид.

Быстрый переход