За ректором последовал строитель, мужик неотесанный, но денежный, этот тоже Ксюшу обожал, холил, баловал, лелеял, но и его она бросила. Потом еще одного и так до настоящего своего благоверного, которого пока бросать не собирается, по причине простой и понятной — муж ее один из самых богатых людей в городе.

Сонька в отличие от нас университет закончила, причем отлично. Замуж вышла по большой любви и небольшому (3 месяца) «залету». Между сессиями родила дочь, потом благополучно развелась. И с тех пор пребывает в постоянном поиске своей второй половины.

Вот такие мы разные, но как говориться в рекламе «… и все-таки мы вместе».

Правда, видимся мы не очень часто — раз или 2 в месяц, так как живем в большом отдалении друг от друга: Ксюша за городом в трехэтажном особняке, Сонька в доме нашего детства, я со своим женихом Геркулесовым в его однокомнатной квартире на выселках. Встречаемся мы обычно в кафешках, дискотеках, барах. Пьем пижонское «Мартини», танцем, жалуемся на своих мужиков, сплетничаем и прочее, прочее, прочее…

— И кто придумал, ехать на эту турбазу? — бубнила Сонька, припрыгивая на месте, чтоб не примерзнуть тонкой подошвой сапог к обледенелой дороге. — Сидели бы лучше дома, пиво пили, потом бы на мужской стриптиз сходили…

— И не надоело? На стриптиз-то? Будто чего нового покажут? — недовольно молвила Ксюша — ей богемные развлекалки давно наскучили, и все больше тянуло на простые человеческие радости. — То ли дело на лыжах покататься. Или на саночках!

— Где лыжи? Где санки? Я только твои баулы вижу, из-за которых мы опоздали, черт тебя дери…

— Перестань скандалить, — миролюбиво прервала ее Ксюша, — а лучше подумай, что делать.

— Что, что? Давайте кого-нибудь из своих мужиков вызовем, — более спокойно предложила Сонька.

— Давайте, — согласилась я. — А кого?

— Геркулесова, например, — подала идею Ксюша.

Я округлила глаза. Вызывать своего жениха, я не собиралась. Во-первых, потому что он в это время пребывал на дежурстве, а во-вторых, потому что он был против моей поездки — ревнивый он у меня очень.

— Не-е, — испуганно забормотала Сонька. — Геркулесова не будем. Он начнет ругаться.

— Коленька? Ругаться? — удивилась Ксюша, она знала моего Кольку хуже, чем Сонька, по этому и считала его душкой.

— Еще как! Он у нее строгий. Давай лучше твоего Педика.

Педик — это не сексуальная ориентация, не пугайтесь. Педик — это домашняя кличка. От английского «Педигрипал». Дело в том, что Ксюшин муж, замечу четвертый по счету, обожает грызть собачий сухой корм. И сколько не пыталась наша подружка его пристрастить к более изысканной пище — омарам и трюфелям — все без толку. Любимым лакомством Педика (по паспорту Павла Ивановича Маринина) был и остается «Педигри».

— Ну так что, Ксюш? Позвоним, попросим? — не унималась Сонька. Она, видите ли, балдела от Марининской машины — «Ауди А6» и страсть, как любила на ней кататься.

Ксюша задумалась. Тревожить своего мужа по пустякам она не любила — вдруг оторвет его от важных дел, а из-за этого он денег меньше заработает, тогда придется ей, как «лохушке», зиму дохаживать в прошлогодней песцовой шубе.

— Нет. Не буду беспокоить. Он, вроде, в сауне на переговорах.

— Еще один магазин купить хочет?

— Парикмахерскую. У всех, говорит, личный парикмахер, а у тебя, Ксюня, будет личная парикмахерская.