Франсуаза Бурден. Пламя и кровь
1
Кейт на цыпочках вышла из детской: близнецы наконец заснули. Как всегда, она прочитала им сказку при свете ночника, сидя на ковре между двумя кроватками. Чаще всего первой засыпала Ханна, а Люк – спустя несколько минут. Она вернулась на кухню и увидела, что Скотт уже стоит за разделочным столом. Аккуратно нарезая картошку кружочками и бросая их на сковородку, он не заметил, как она вошла. Если он рано возвращался домой, то с удовольствием занимался ужином или купал близнецов. – Налить тебе вина? – предложила Кейт. Жить со Скоттом, быть его женой и матерью его детей – все это наполняло ее счастьем, которому она до сих пор не могла поверить. Ей казалось невероятным, что этот мужчина, о котором она еще девочкой столько мечтала, ни на что не надеясь, мог страстно влюбиться в нее и просить стать его женой. Обернувшись, он с улыбкой кивнул, а пока она наполняла бокалы шардоне, сообщил: – Я приготовил салат и запек в духовке утиные окорочка. Как видишь, я вполне могу справиться. – Может быть, и все таки мне ужасно не хочется оставлять тебя одного. – Всего на три дня, Кейт! Ничего страшного не случится ни со мной, ни с детьми. Темно синие глаза, правильные черты лица и высокая, стройная фигура делали Скотта неотразимым. Он все еще был похож на того юношу, которого она впервые увидела десять лет назад, только приехав в Шотландию. Кейт с первого взгляда попала под его обаяние, тем более что он относился очень тепло к растерянной девочке подростку, которую ему неожиданно навязали вместе с ее братьями. – На нашу няню вполне можно положиться, дорогая. И я постараюсь быть дома как можно больше. Кейт знала, что он очень занят; управление двумя винокурнями не оставляло ему времени ни на что другое. Но она не сомневалась – он сделает все возможное, чтобы вырваться домой. Скотт обожал близнецов и к тому же никогда не давал легкомысленных обещаний. – Поезжай спокойно, Кейт. Повидаешь Францию! Ей надо бы радоваться, но радости не было. На эту поездку ее уговорил Скотт, уверенный, что она мечтает о ней, но на самом деле Кейт совсем не скучала ни по Франции, ни по своему брату Джону, хотя и считала вполне естественным отозваться на его просьбу о помощи. – Почему Джон не поговорил с Джорджем или с Филипом? – спросила она уже в который раз. – С ними он был гораздо ближе, чем со мной. – Наверняка боялся, что они его осудят. – Скажи лучше, что он считает их предателями, потому что они тоже остались в Шотландии! – Ты самая добрая в семье, и Джон прекрасно это понимает. Он постарается тебя разжалобить, не слишком ему поддавайся. Он приподнял крышку над сковородкой, но она выскользнула и с грохотом упала на плиточный пол. На мгновение оба задержали дыхание. Через несколько секунд в детской поднялся плач. – Ой, прости, – пробормотал Скотт. – Лишний повод напомнить тебе, что нам здесь тесновато, – с улыбкой ответила она. – Кейт! Стараясь сдержать досаду, он посмотрел ей прямо в глаза и покачал головой. – Если это для тебя так важно, давай поговорим, – сказал он, сдаваясь. – Но сначала я зайду к детям. Разговор о том, что квартира стало для них мала, возникал постоянно. Скотт предлагал продать ее и найти более просторную, но Кейт думала о другом. Она мечтала вернуться в Джиллеспи, считая его идеальным местом для детей. Скотт там родился и обожал родной дом – элегантный викторианский особняк, расположенный между морем и холмами, однако он и слышать не хотел о том, чтобы жить в нем вместе со своей тещей. Это была запрещенная тема, и стоило жене намекнуть на такой вариант, как она словно наталкивалась на глухую стену. |
