Когда Чед оторвался от нее и поднял голову, ей показалось, что он выпил из нее все жизненные силы, такой Ли ощутила себя слабой и опустошенной. Его глаза пристально изучали ее лицо, запоминая темные брови, синие глаза, яркий, опухший от поцелуев рот, высокие скулы.

Губы Ли дрогнули.

— Чед! Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Я позвоню тебе, как только смогу. Как только я вернусь. Возможно, это будет… Я не знаю, как долго меня не будет. Но как только я смогу, я вернусь.

Дверь за ним закрылась. Ли услышала его торопливые шаги по дорожке, хлопнула дверца грузовичка, заурчал мотор, и Чед уехал.

Изумленная, потрясенная, она повернулась, оглядела комнату. Ли показалось, что она никогда не видела ее раньше. Вот стоит диван, где всего несколько минут назад Чед обнимал и целовал ее. А теперь комната опустела. И такая же пустота образовалась в ее сердце.

Много дней Ли пыталась прогнать Чеда из своих мыслей. Но ей это не удавалось. Он все время был рядом с ней — когда она работала, когда играла с Сарой, когда в одиночестве сидела в гостиной и смотрела телевизор, когда лежала без сна в кровати, когда спала.

Может быть, Чед Диллон был врачом? Кто еще бросается из дома по первому зову и оставляет номер телефона, по которому его можно найти? Но у человека, звонившего Чеду, был голос отнюдь не очаровательной девушки из службы переадресовки звонков. Голос принадлежал мужчине, звучал резко и неприветливо. Этот голос только разбудил в Ли тревогу.

А может быть, Чед был преступником? И его предупредил сообщник…

Господи, Ли, ты просто сходишь с ума! Конечно же, никакой Чед не преступник. В этом городе он был слишком на виду, его все хорошо знали. Ли вспомнила тот день, когда Чед пригласил ее на ленч, вспомнила оживление женщин, улыбки мужчин. Когда Чед привез ее обратно на работу в торговый центр, Ли попыталась выяснить у своих рабочих кое-что о нем. Те явно хорошо знали Чеда Диллона. Но ее вопросы ни к чему не привели. Мужчины становились неразговорчивыми и упрямыми и уверяли ее, что им неизвестно, чем сейчас занимается Чед. Зато все с удовольствием вспоминали, как здорово он играл в футбол.

Наступил День благодарения, и к Ли приехали родители. Они не хотели, чтобы Ли с малышкой пускалась в нелегкое путешествие к ним, в Биг-Спринг.

— Неужели жизнь тебя так ничему и не научила? — раздраженно спросила мать. — Ты родила ребенка на обочине шоссе, тебе помог человек, о котором мы вообще ничего не знаем. Он мог просто бросить тебя там, убить или сделать что-нибудь похуже. Кто знает, в какую переделку ты опять угодишь! А у тебя теперь ребенок! — Миссис Джексон отчитывала Ли так, словно той не исполнилось и пяти лет.

Ли обреченно вздохнула и сдалась. Да, разумеется, лучше будет родителям приехать к ней.

Они привезли с собой индейку и все необходимое для стола. Но Ли ела без всякого аппетита.

— Ты плохо себя чувствуешь, дорогая? — с тревогой спросил ее отец. — Какие-нибудь неприятности на работе?

— Нет, все в порядке, — с деланным оживлением ответила Ли. — Я просто задумалась о том, можно ди будет использовать рождественские украшения в следующем году. Только и всего. — «Лгунья», — тут же осудила она себя. Она думала только о Чеде. Где он проводит День благодарения? И вообще, празднует ли он его? И с кем он в эту минуту? Но ни за что на свете она не призналась бы родителям, о чем она думает на самом деле.

Сара капризничала весь день. Ли уже выбилась из сил, пытаясь успокоить малышку.

— Возможно, у нее режутся зубки? — предположила Лоис Джексон.

— Она еще мала для этого, мама.

— У тебя прорезался первый зуб, когда тебе было пять месяцев.