По крайней мере, так полагали арийцы. Для себя, иного пути они не видели. К своим воинам, неправильного происхождения — родившимся в Катхене, стране слабых и безобразно худых людей, они относились не так строго. Ведь и Тар не сразу строился. И тому есть бесспорное доказательство — боевая песнь о сыновьях Аргахана, основателя Тара. Почти половину его сыновей убил старый Малый город, быт и учение коего, до колик в животе, рассмешили бы любого из арийцев оборонявших Тар, в день прихода объединённых армий северных королевств.

Логан тяжко вздохнул — не из приятных те мысли. Поморщился, врезал кулаком по макушке вола — тот спокойно шёл к воротам, просто так врезал, для профилактики. Вол замычал что-то недовольно и получил ещё один удар, теперь уже за дело. Негоже роптать, когда тебе оказана такая великая честь — сам арийский король изволил восседать на его широкой спине!

Подумал, глянул на ворота, ещё раз врезал. Вол фыркнул, но роптать снова не стал, идёт себе спокойно, глазами только вращает злобными своими красными, да голову ниже наклонил.

На стенах забегали люди, стали раздаваться какие-то приказы. Вскоре всё стихло. Спустя мгновение чуткий слух короля уловил недоумённые выкрики защитников города, а затем и их неуверенный смех, видимо, со страху истерика началась — у женщин так бывает.

Или же, он добился своего, и смех вызван более прозаическими причинами.

Логан с трудом сдержал гордую улыбку. Не малых усилий стоило заставить себя сердито хмуриться — он не ошибся, его затея увенчается полным успехом. Потом они всё поймут, конечно же, но будет уже слишком поздно. А сейчас нужно закончить начатое.

Вол замер у рва. Там, где в земле отпечатался глубокий след от подъёмного моста.

Король поднял голову, выпрямил спину и бросил взгляд на стену. За каменными зубцами, виднеются люди. Блестят там, на солнце доспехи — преимущественно кольчуги и заклёпки на кожаных нагрудниках. Доспехов более серьёзных он заметить не смог. Судя по всему, рыцари подняться на стену не изволили.

— Я Логан, король Славного города Тара! — Громко произнёс он, обращаясь к воинам на стене.

— И чё? — Проворчали сверху, довольно таки наглым басом.

— Салир принадлежит мне. — Пояснил ариец, игнорируя наглость местного воина. Повисла минута молчания. Кто-то беспокойно стал смотреть на армию, растянувшуюся в линию далеко за его спиной. Наконец, кто-то из защитников скептически хмыкнул и сказал.

— Иди ты отсюдава, голытьба. Пока господари рыцари из Сабы нам на помощь не пришли. Перебьют ваших всех как кошков слепошарых.

— Я обращаюсь к вам с предложением селяне. — Важно и весьма надменно сказал ариец.

— И чего ж ты там предлагаешь голытьба? — Сказал тот же голос.