Скорее бы утро. Выход должен быть, я чувствую. Конечно же, наша экспедиция, объект «Зеро» – все отодвинулось на второй план. Впрочем, это меня не сильно тревожит. Куда сильнее я переживаю за Медею и нашего не рожденного еще сына. Раньше мне как то не приходило в голову, сколько опасностей подстерегает маленького человечка после появления на свет. «Пятнуха»… Я сам приложу все усилия и заставлю всех вокруг сделать то же, чтобы извести эту дрянь.

* * *

Клим проснулся на рассвете от громкого топота за дверью. Цендорж уже стоял посреди комнаты с винтовкой на изготовку. На пороге возник Лиссаж. Покрасневшие глаза говорили о том, что «мэрский комендант» всю ночь не спал.

– Гелиограмма от Государственного канцлера! Пришла с утренним лучом. Видимо, была отправлена часа в три, на искусственных источниках света.

Елисеев взял лист и уселся на смятую кровать. Лускус был лаконичен. Спешная проверка медицинских складов показала, что комплекса номер четыре едва хватает для вакцинации половины населения Медеи. Клим похолодел, у него задрожали руки. Накатила дурнота. Пришлось потереть лицо, украдкой ущипнуть мочку уха. Боль несколько отрезвила, и он вновь поднес гелиограмму к глазам.

«На планете есть запас медикаментов, в несколько раз перекрывающих наши потребности, – писал Лускус. – Но он находится на Втором малом посадочном модуле. По результатам экстренного заседания Временного правительства принят указ за номером 299, согласно которому Климу Елисееву делегируются самые широкие полномочия по извлечению препаратов из затопленного модуля».

Второй малый модуль. Озеро Скорби. Братская могила для десятков тысяч так и не вышедших из анабиоза колонистов. Клим выругался. Лиссаж и два его помощника, застывшие в дверях, как по команде вопросительно посмотрели на него. Однако, прежде чем Елисеев удовлетворил их нетерпение, нужно было дочитать послание. В последних строках Лускус писал, непосредственно обращаясь к нему:

«Клим! Ваша экспедиция, как ты понял, откладывается на неопределенный срок. Сейчас важно спасти колонистов. У нас на востоке нет других людей, которые смогли потянуть это дело, – только ты. Инженеры Чжао Жэня предложили построить и доставить на озеро Скорби водолазный колокол, но у них на это уйдет как минимум месяц. Не знаю, что такое этот колокол, но, думаю, Шерхель и его арбайтеры справятся. От Лимеса до озера дней десять пути. Люди Лапина тебе помогут. Не мешкай. Караван с лекарствами уже на пути в Горную республику. Мы же фактически беззащитны перед болезнью. Все распоряжения касательно карантинных мер отданы. Клим, вся надежда на тебя. Помни о жене и ребенке. Лускус».

– Помни о жене и ребенке, – вслух повторил Елисеев. – Сволочь. Можно подумать, я…

– Простите? – Лиссаж нахмурился.

– Нет нет, все нормально. – Клим встал, снова потер ладонями лицо. – Значит, так, господин комендант…

– Мэр! – подсказал один из помощников Лиссаж.

– Комендант! – повысив голос, снова произнес Клим. – Ибо с сегодняшнего дня я ввожу в Каменном форте и окрестностях военное положение, а стало быть, господину Лиссажу возвращается его армейская должность.

Француз неожиданно улыбнулся и расправил плечи.

– Немедленно подготовить паровоз серии «И». Я выезжаю на Лимес, – продолжил Елисеев. – Вам же надлежит отобрать до роты лучших бойцов и во главе них выдвинуться к озеру Скорби.