— Похоже, эти дааны — кровожадный народ, — заметил Оби-Ван. Рассказ о бесчисленных страданиях глубоко тронул его душу, наполнил ее жгучей болью.

— Мы находимся в мавзолее мелидийцев, — ответил Куай-Гон. — Хотелось бы послушать, что расскажут дааны.

— Здесь так много мертвых, — сказал Оби-Ван. — Но я так и не понял, из-за чего они воюют. За что сражаются? Битва идет за битвой, и каждый раз они стремятся отомстить за былые поражения. В чем же корни их вражды?

— Может, они и сами забыли, — отозвался Куай-Гон. — Ненависть впиталась в их кровь и плоть. То они сражаются за клочки земли, то — в отместку за несправедливость, учиненную над их предками сотни лет назад.

Оби-Ван поежился. Холод сырого воздуха пробрал его до костей. Он почувствовал себя отрезанным от всей остальной галактики. Его мир провалился в глубокую воронку, в черную яму, полную крови, мести, смерти.

— Наша миссия на этой планете еще не началась, а я уже насмотрелся на столько страданий, что хватило бы на всю жизнь.

Взгляд Куай-Гона был печален:

— Существуют планеты, где столетиями царит мир. Но на других планетах гремели жестокие войны, оставившие шрамы на памяти многих поколений. Так было всегда.

— Я больше не могу смотреть на ужасы и страдания, — сказал Оби-Ван. — Давайте поищем выход отсюда.

Они зашагали быстрее, проходя мимо магических выступов на стенах. Они искали выход. Наконец впереди забрезжил свет. Путь преграждала дверь, сделанная из какого-то полупрозрачного материала. Она-то и испускала тусклое белое сияние.

Куай-Гон нажал на светящуюся табличку с указателем выхода, и они с радостью вышли на теплый солнечный свет. Но сначала они остановились в тени дверного проема, разглядывая окрестности.

Мавзолей был воздвигнут на скалистом уступе холма. Впереди поднимался крутой склон, увенчанный нависающим утесом. Направо через сады вилась узкая тропинка, слева путь преграждала стена.

— Думаю, надо идти сюда, — сказал Оби-Ван, указывая на тропинку.

— Согласен, — ответил Куай-Гон. Но все-таки он стоял, не двигаясь с места, его острый взгляд обшаривал крутые склоны холма. — Но я…

И вдруг земля под ногами Оби-Вана взорвалась фонтанчиками глины.

— Снайперы! — вскричал Куай-Гон. — Прячься!

Оби-Ван и Куай-Гон вскочили на стену, тянувшуюся справа. Выстрелы из бластеров отбивали от каменной кладки целые вихри мелких осколков, и те впивались в ноги, как жалящие стрелы. За долю секунды Куай-Гон успел охватить взглядом долину и, понять, что происходит внизу. Он соскочил на землю, следом за ним — и Оби-Ван.

Они приземлились на небольшую площадку, полную странных гудящих машин. С трех сторон ее окружали стены, с четвертой замыкал черный мавзолей. Отсюда им нелегко будет убежать, но зато здесь их не достанут бластерные выстрелы.

Куай-Гон мимоходом подумал: может быть, рано или поздно снайперы устанут и уйдут, оставив их в покое.

Но он на долгом опыте знал: снайперы, к несчастью, никогда не устают и не оставляют свои жертвы в покое.

Куай-Гон осмотрел стоявшие вокруг машины.

— Наверно, отопительные и охлаждающие установки для здания, — заметил он.