Но, её было за что уважать. Сидорова в два счета могла стать королевой «Жасминной тени», признайся она девкам, что умеет любые вещи делать новыми. Однако, вместо этого она отсиживалась в своем логове, где и зубрила какие-то учебники. На старые грабли она не наступала.

— Это секретная информация, поэтому я должна получить ваше принципиальное согласие на работу, Юлия Матвеевна, — отрубила майор, — Детали задания я раскрою непосредственно сотруднику, принявшему всю полноту ответственности. Но повторюсь: поручение НЕ обременительное. Особенно для вас.

— Я согласна! Где расписаться?! — заторопилась девушка, явно мало что соображая, — Согласна! Только дайте шанс на нормальную жизнь!

— Я не знаю, что вы понимаете под нормальной жизнью, товарищ Сидорова! — охладила моя начальница девушку, — и не собираюсь давать вам гарантий на любые хотелки. Ваше сотрудничество в течение всего времени пока мы в Севастополе в обмен на чистое от нарушений дело. Не более и ни менее!

Девушка хлопнулась задом об скамью, жалобно заморгав.

— То есть, меня всё равно потом… могут забрать в военные? — почти проскулила она.

Нелла Аркадьевна, молниеносно перегнувшись, выдала дуре щелбан. Слабенький, наверное, в одну тысячную своей силы, но удивительно хлесткий, продемонстрировав мне мастерское владение своими способностями. Жидкосисьтая дурища, жалобно взвизгнув, схватилась за лоб.

— Дура ты, Сидорова, — выдохнул я, — Тебе предлагают амнистию за то, что ты натворила, а не исполнение всех твоих желаний.

— А зачем мне эта амнистия?!! — неожиданно психанула девушка, гневно вытаращившись на меня, — Что так заберут воевать, что так! Или пожары тушить! Или разжигать! Или в разведку! А я так жить не хочу!

Почти минуту я молча рассматривал эту… овцу. Окалина невозмутимо курила, разглядывая девчонку как редкостной уродливости насекомое. И было за что.

— Дай-ка я вслух это озвучу, Юлёк, — мягким тоном протянул я, — То есть — ты спалила нахер целую девятиэтажку просто потому, что не нашла в себе сил сказать «нет» нескольким девкам, да? Тебе предлагают чистое дело, забыть и закрыть эту тему, предлагают выход с Коморской, за, повторюсь, ненапрягающую и ответственную работу, а ты решила, что мы без тебя не обойдемся? Так, что ли?

Сидорова подавленно молчала. На её лбу зрела шишка. Окалина, явно поставив на кандидате очень жирный крест, молча курила, отхлебывая пиво и уничтожая сигареты одну за другой.

— Ладно, это была ошибка, — наконец, выдохнуло моё начальство, пригвождая взглядом съежившуюся девчонку, — Итак, гражданка Сидорова. В Севастополе вы одна садитесь на обратный рейс. Не просто так, я вам выдам рекомендацию и перенаправление в отдел «КСИ». Рекомендация, кстати, будет на место в пожарной части Стакомска. Просто так, считайте, подарком от души.

 Сначала это бревно обрадовалось. Сильно обрадовалось. Прямо аж заулыбалось своим довольно привлекательным для меня в глубоком прошлом лицом. А затем эту физию внезапно омрачила работа мысли. Ну, какой мысли? Явно там тараканчик на проволочке запрыгал, вопя вечное женское «Мало халявы дали! Наё*уют!»

— А…, — заблеяла эта крысавица.

— Вы свободны, гражданка! — лязгнула Окалина голосом так, что за дверь меня чуть не сдуло рванувшей мимо Сидоровой.

— Я если срать буду, то не доверю ей даже говно подержать, — высказался я, закрыв дверь после бегства дурищи.