Зырянский, с тревогой глядя на небо, подумал, что дождь сейчас будет совсем уж некстати…

  4. ВОЛЧИЙ ВОЙ...

         Луна снова укрылась за тучами, и непроглядная темень упала за землю.

         И лишь Заруба своим волчьим зрением видел, как от кромки леса стремглав убегают пять казаков, отправленных им уничтожить следы его короткой схватки с психадзе.

         Едва ввалившись за ограду кошары, Фрол Лысогорко, задыхаясь от быстрого бега, выпалил: «Хиджреты! Много!», и свалился на кучу сена.

         Гнат сразу сообразил, что хиджреты вышли вслед за разведкой, намереваясь узнать ее результаты на месте. Нетрудно было предугадать и их дальнейшие действия в случае, если в условленном месте они не обнаружат психадзе. Тогда они пойдут лавой на кошару.

         - Много – это сколько? – обернувшись к Фролу, спросил Заруба.

         - Сотня, может чуть поболее, - все еще тяжело дыша, ответил Фрол.

         - Ну, от сотни-то отобьемся, - сказал откуда-то из темного угла Лукьян Синица.

         - Да? – жестко рубанул Заруба. – А сено запалят? А повозки начнут гореть? А крыша запылает? Что с раненными будешь делать, а, Лукьян?

           Синица виновато промолчал.

          - Ну-ка, быстро лекаря сюда! – приказал Заруба. Лекарь тут же объявился рядом с атаманом.

          - Быстрый ты! – восхитился Гнат. – Слухай, есть у тебя склянка какая-нито, чтоб зеленого стекла была?

          - Есть-есть, - затараторил лекарь, - целая кварта касторового масла в бутыли зеленого стекла.

          - А что, часто казаки пользуют касторовое масло для быстрого опорожнения кишечника?

          - Да вот, за два года так и ни разу не применялось, батьку!

          - Так вылей его к бису – то масло, а склянку тащи сюда! – гаркнул Заруба.

          Собрав в круг десяток казаков, он быстро заговорил:

           - Сейчас побьем склянку на мелкие осколки, с пятак величиной. Осколки надо попарно расставить по щелям в тыне, на повозках, по всей длине нашей огорожи. Нарежьте все по два куска свечки, и когда хиджреты пойдут, нужно будет передвигаться от пары к паре стекляшек и подсвечивать их изнутри.

           - Так нашо це, батьку? – недоуменно спросил кто-то из казаков.

           - А на то, чтоб горцы, а точнее сказать, их кони приняли эти стекляшки за горящие в ночи глаза волчьей стаи. Горцы-то волков не испугаются, а вот их кони…

           Тем временем лекарь принес бутыль, и Гнат, обернув ее холстиной, чтоб не греметь, аккуратно подробил ее рукоятью пистоля.

           - Ну-ка, подсвети, - сказал он Лысогорке, вынув стекляшку из холстины и отставив ее на вытянутую руку.

           Фрол поднес огонек свечи к осколку стекла, и тот вдруг вспыхнул ярко-зеленым бликом.