Изменить размер шрифта - +

— Музыкальный инструмент?

— Скрипка.

— Птица?

— Ласточка. А знаете почему?

— Догадаться могу, но лучше вы скажите сами, — ответила Вера.

— Ласточка не может жить на земле. Она с нее взлететь не в состоянии. Ласточки обычно лепят свои гнезда под крышами домов. И уже оттуда планируют вниз, летают над городом. Или над полем, лесом. Правда, интересно? Я читала. Птица, которая не может опуститься на землю…

Над головой ее собеседницы мелькали воображаемые ласточки. На землю они не опускались, на земле им было просто неинтересно. Мира провожала их глазами и думала: правильно, что не садятся, нечего тут делать. Пусть летают.

Девушка почувствовала себя спокойно, как дома. К ней вдруг вернулась способность замечать, во что одеты окружающие. Как элегантно и со вкусом одета эта незнакомка! А сочетание песочного костюма с изумрудным топом — просто высший класс! Наверняка она тоже из мира моды. Какая-то местная дизайнерша.

— Я не дизайнер, а психотерапевт. Я уже вам говорила, — сказала женщина.

Мысли читает? После фокуса с невидимым ограждением Мира готова была поверить во что угодно.

Вера протянула Мирославе руку и задала вопрос, больше похожий на предложение:

— Теперь можно и в народ пойти?

Девушка встала. Ей сделалось неловко, даже немного стыдно. Она должна быть как стальной стержень, всех видеть, на все вопросы отвечать и всех покорять. А сама… Проявила слабость.

— Вот ты где! — сказал заглянувший в примерочную мужчина со шрамом.

Рядом с ним стоял встревоженный отец, Марат Ладыгин.

— Что случилось, Мира? — спросил он.

Мужчины настороженно смотрели на Лученко.

— Все о'кей, — бросила девушка, подходя к нему и беря за руку. — Пошли вниз. А вам пока-пока! — Она полуобернулась и небрежно помахала Вере рукой.

В нижней, основной части бутика вовсю разворачивался хорошо продуманный дорогостоящий пиар. Американская красотка Дорис, очень похожая на ожившую куклу Барби, подходила к стойкам и отбирала платьица, топы и джинсы. Сбрасывая отобранные вещи на руки продавцов, она плыла к стеллажам с обувью и с восхищенной улыбкой на лице хватала все подряд элегантные лодочки, больше похожие на младенческие пинетки, и лакированные ботиночки. Выбрав несколько десятков образцов одежды, обуви и аксессуаров, Милтон прокомментировала для прессы: дескать, хоть Мира и создает свою одежду для девушек до двадцати, сама Дорис не собирается выглядеть старше! И хочет благодаря вещицам Ладыгиной как можно дольше оставаться юной.

После этих слов у многих приглашенных будто глаза открылись. Они стали оглядываться по сторонам, признавая, что Ладыгинский бутичок-то не простой, а самый что ни на есть концептуальный. Все бросились выбирать себе одежду…

Этим вечером в Бориспольском аэропорту было тесно, душно и шумно. Провожали Дорис M ил тон и московских дизайнеров одежды. Журналистская братия до отказа заполнила зал, упершись в перегородки регистрации. Для корреспондентов ежедневных и еженедельных газет, глянцевых журналов и радиостанций событие тянуло на главный материал. Ну как же: визит заморской гостьи на открытие бутика Миры Ладыгиной — раз, отлет из Борисполя Марата Ладыгина и его дочери, владелицы марки «Mira Ladygina», — два.

Милиционеры были недовольны и озабочены поднявшейся суетой. Зато скучающих обычных пассажиров все это развлекало: изящная Дорис в круге бодигардов, респектабельный Марат всего с двумя охранниками, его юная дочь. В эпицентре толпы давала обязательное прощальное интервью Дорис Милтон. Она затмила Мирославу, но старательно упоминала ее в интервью. Видно, и впрямь получила хороший гонорар.

Быстрый переход