– Сергей Петрович, а если сделать дощатые щиты и вставать на них? Тогда вес распределится равномерно и кирпичи не поломаются.

– Соображаешь, – похвалил учитель, – только вот что делать с тем временным навесом, который закрывает штабеля сейчас? Мешать он нам будет отчаянно.

– Тогда, – уверенно сказал юноша, – тот временный навес нужно убирать, а штабеля с сырцовыми кирпичами пока накрыть пленкой. Тогда каркас осевой стены мы тоже сможем поднять сбоку через проемы между штабелями.

– Так, – сказал мужчина, остановившись и достав из кармана калькулятор, – позавчера там этих штабелей было тринадцать штук. Шесть в одном ряду, и семь в другом. Ширина двойного рулона – два метра, значит, если распустить его вдоль, получится четыре метра. Каждый ряд придется укутывать двумя слоями пленки. Итого, на все уйдет более трехсот пятидесяти квадратных метров, а это треть нашего запаса.

– Сергей Петрович, но ведь эта пленка совсем не будет испорчена, потом мы сможем ее свернуть и снова пустить в дело…

– Наверное, ты прав… И скорее всего, мы именно так и сделаем. В противном случае, для того чтобы сделать этот склад, нам придется научиться летать как карлсоны. Но работать надо будет быстро. Как только ты закончишь с каркасом, я тут же пошлю туда Лизиных девиц класть стены.

– Сделаем, – заверил Валера, – не беспокойтесь.

За ужином Сергей Петрович объяснил Антону Игоревичу план работ по складу кирпича. Тому идея убрать временный навес, а особенно ходить по штабелям, не очень понравилась, но пришлось согласиться с этим предложением, поскольку было понятно, что другого варианта нет, а время поджимает. На том они и договорились.

20 августа 1-го года Миссии. Воскресенье. Пристань Дома на Холме.

Утром Петрович посчитал количество работы, которую нужно сделать, чтобы не оставлять хвостов на следующую неделю, и схватился за голову. О работе до обеда придется забыть, по крайней мере для них с Валерой. Ему самому предстояло ассистировать при выкладке очага в сушилке, а потом накрыть ее черным потолком. С пятью дверями за пять часов они тоже могли управиться только вдвоем. Но что обещано людям, то обещано – и, отложив двери и очаг на будущее, он решил, что сперва они с Валерой навесят внутренние двери в казарме, а потом вместе возьмутся за черный потолок и балки кровли.

Лизина бригада тоже была занята – сперва девочки разгружали поступивший с обжига кирпич, а потом взялись за штукатурку стен сушилки. Конечно, если начнется дождь, то вся их работа пойдет насмарку, но, тьфу-тьфу-тьфу, погода пока держалась, а уже в понедельник они возьмутся непосредственно за кровлю, и только потом, со вторника, Валера отправится к Антону Игоревичу. Кстати, доски на тес надо будет еще напилить по той особой технологии «без сердцевины», а это, скорее всего, даст задержку в еще один день. Бег наперегонки с приближающейся осенью и дышащей ей в затылок зимой продолжался своим чередом.

Навешивание дверей заняло у них чуть больше часа, при этом ворочать эти тяжелые махины пришлось в основном Алохэ-Анне и еще трем полуафриканкам. Но справились. Закончив эту работу, Петрович поплевал на руки и полез делать черный потолок. Для этого сперва нужно было установить по две дополнительных балке на каждую секцию, после чего стелить доски. Балки устанавливали прямо поверх самой верхней перемычки; теперь, подпертые снизу сырцовым кирпичом, они выглядели вполне надежно. При минимальном пределе прочности кирпича-сырца в двадцать пять килограмм на квадратный сантиметр на перемычку каждой секции шириной десять сантиметров и длиной три метра можно было грузить по семьдесят пять тонн.