– Девочка говорить, – сказала Дара, кивая на девушек-Ланей, – они тоже хотеть себе такая штука.

Сергей Петрович только пожал плечами. Очевидно, что по летнему времени традиционная обувка местных не шла ни в какое сравнение с компактными и практичными сабо. В их чулках-моксинах должно быть жарковато, а через мягкую кожу под ступней чувствуется, вероятно, каждый камешек.

– Хорошо, – сказал он, – но только тогда, когда они закончат работу.

А вообще-то старшие женщины были более консервативны. Те же Лани, которые помоложе, хотели уже всего и сразу: «юбочка», «трусика», «топика», «шапочка», и вот теперь еще и сабо. Ну и что, что лето кончится и наступит осень? Вот когда наступит – тогда и наденем свое, отечественное, а пока и в этом от кутюр куда удобнее. Июль, он ведь и в ледниковый период июль. Бедные девушки и не догадывались, что зимней кутюр будет такой же шикарный и удобный, а может быть, даже и шикарнее.

Собрав всю свою команду, учитель повел ее на обед. Глухо стучали по земле деревянные подошвы сабо мерно шагающих полуафриканок.

– Ну вот, – мимоходом заметил физрук, – теперь с ними можно заняться и строевой подготовкой.

– А вот это, Андрей, уже лишнее, – сказал его товарищ, – не до того нам сейчас.

Тот хмыкнул, собираясь было возразить, но этот разговор так и повис в воздухе, потому что, придя в лагерь, они обнаружили там настоящий бедлам. Еще издали было заметно, что на берегу нет обычного порядка. Женщины Ланей сбились в кучу и о чем-то спорят с Марой (причем ведут себя довольно агрессивно), на скамейке в позе умирающего лебедя сидит бледная Катя, а Марина Витальевна, вооруженная своим черпаком, стоит у котла чернее тучи, уперев руки в боки.

Навстречу им из лагеря выскочила Марина-младшая.

– Марина, что случилось? – спросил ее встревоженный Сергей Петрович.

– Сергей Петрович, Андрей Викторович! – закричала девочка, – там Тэр побил нашего Антошку!

– Какой Тэр? – сразу не понял Сергей Петрович. – Это тот, с которым они вчера вместе рыбачили?

– Ну да! – кивнула Марина-младшая. – Идите скорее, Антошке очень плохо, а там все кричат.

– Вот! – прорычал Андрей Викторович, набирая ход, как идущий в атаку шерстистый носорог. – Долиберальничали! Твою же, в бога душу мать!

– Андрей, ты только не буйствуй, не наломай с ходу дров, – на бегу прокричал Сергей Петрович, – сначала нам надо как следует разобраться.

– Сейчас придет Серега, – ответил тот, немного сбавив ход, – и за Катиного братишку сам разберется с этим Тэром. Ноги будут здесь, а голова в кустах за речкой. Ты его знаешь!

Женщины так увлеклись спором, что даже не заметили двух приближающихся быстрым шагом вождей, за которыми как мог поспешал Антон Игоревич. Лани наседали, Мара, защищаясь, отступала. Недолго думая, Андрей Викторович сорвал с плеча «Сайгу» и шарахнул из нее в воздух.

– А ну тихо! – заорал он.

Как ни странно, но Лани его поняли даже без перевода, и вокруг наступила полная тишина. Только было слышно, как всхлипывает уткнувшая лицом в бок Марине Витальевне маленькая полуафриканочка.

Мужчины огляделись. Антошка неподвижно лежал на скамье лицом вверх, и вокруг его левого глаза расплывалась огромная багрово-сизая гематома.