Дара перевела.

– Так… – сказал Андрей Викторович, – полдня пути – это примерно десять-пятнадцать километров. Если ехать на УАЗе, то доберемся туда примерно за час.

– Погоди, Андрей, – остановил его Петрович, – прежде чем мы отправимся карать и миловать, надо решить вопрос, что нам, в конце концов, делать с этими женщинами?

– Если их клан уничтожен и им некуда идти, – ответил тот, – то милости просим их к нашему очагу. Гуг, Дара и Мара прижились, и эти приживутся. Если, конечно, они сами этого захотят. Но только, чур, не пищать! Ты же это хотел предложить?

– В общем, да, – сказал Сергей Петрович, – но я хотел бы провести это общим решением Совета Вождей.

– Я за! – сказала Марина Витальевна. – Не бросать же этих несчастных на произвол судьбы. Не по-нашему это будет, не по-русски…

Эта суровая с виду женщина на самом деле обладала чувствительной и сентиментальной душой, и жалела всех сирых и убогих, стремясь всем помочь. Иногда она казалась даже грубоватой, но это была лишь маскировка, выработанная в непростых жизненных ситуациях.

– Я тоже за, – сказал ее супружник. – Хотелось бы еще крепких мужиков вроде Гуга… – он усмехнулся, оглядывая пополнение – эти женщин с детьми, таких жалких и напуганных, затем со вздохом произнес: – Но я понимаю, что надо брать то, что дают.

– Дара, – сказал Сергей Петрович, – спроси у этих женщин, хотят ли они жить в нашем клане? Они должны будут спать там, где их положат, есть то, что едят все, и делать то, что им прикажут.

– Нам вождь и шаман Петрович, – последовал перевод, – спрашивает вас, хотите ли вы жить в нашем клане? Вам придется жить как все, и делать, что скажут вожди. Тут очень необычные порядки, и сначала вам может быть трудно делать непонятные вещи. Например, мыться с мы-лом в реке каждый день, копать землю и бросать в нее плоды, резать речной тростник и плести из него ма-ты, учить великий и могучий язык клана, чтобы не разговаривать моим ртом. Но нашим вождям служат могучие духи, и потом вы поймете, что так и было надо, – тут Дара сделала многозначительную паузу, обводя женщин взглядом, исполненным важности и осознания всех преимуществ, которые дает членство в клане, – Решайте.

Да уж, в роли переводчицы она была хороша. Все свои слова она подкрепляла мимикой и очень эффектно модулировала голос в зависимости от произносимых слов. Когда она «работала», на нее было любо-дорого смотреть. Весь ее темперамент явственно отражался в ее жестикуляции – можно сказать, что все ее тело участвовало в процессе, даже рыжие кудряшки выразительно вздрагивали во время ее речи. Только истинные дети природы могут быть столь непосредственны…

– А разве у потерявших свой клан есть какой-нибудь выбор? – сказала Фэра с оттенком горечи. – Иначе только смерть. Как старшая среди женщин, я решаю за всех, – она вскинула голову, – скажи своему вождю, что мы согласны.

– Они согласна, – сказала Дара, сделав рукой характерный жест, словно подгребая воздух к своей груди, – они будут делать все, как я и Мара.

– Ладно, решение принято! – сказал Андрей Викторович, оглядываясь вокруг. – Полчаса на сборы и чистку оружия – и вперед. На дело пойдем я, Петрович, Сергей с Катей, Лиза, Гуг и Дара в качестве переводчика. Антон, одолжишь опять мне свой СКС?

– Конечно, одолжу, – сказал тот, – тебе он нужнее. Оставишь мне свою Сайгу?

– Возьмешь ту, которая у Валерки.